Тут в разговор вступил профессор:

— А ведь мисс Грей права, Марк. Подумай сам. Если бы ты попытался поймать преступника, он бы так просто не сдался, ты же его знаешь, Бакли всегда удается вывернуться. Он тщательно продумывает пути отступления. В лучшем случае вор просто убежал бы, а в худшем — могли пострадать обитатели дома.

Профессор возбужденно взъерошил ладонью свои пышные волосы и продолжал рассуждать:

— Если бы в этот раз Бакли не украл растения, ты думаешь, он оставил бы свои попытки? Нет, нет и нет! Он снова и снова подвергал бы опасности жителей Грейхолла, пока не добился бы своего. А теперь этот мерзавец, по крайней мере, оставит в покое мисс Грей и ее друзей. Так что, если подумать хорошенько, то выходит, что все не так плохо, как могло быть.

Дик, потеряв терпение, грубо спросил:

— Может быть вы объясните нам, что вообще происходит? Я ни черта не понимаю! При чем здесь растения и почему все будто с ума посходили из-за них?

— Успокойтесь, молодой человек!, — профессор гордо поднял голову и взглянул на Ричарда, строго сведя брови, — и ведите себя прилично! Вы получите необходимые объяснения. Это долгий разговор, поэтому я предлагаю встретиться завтра у нас в поместье и в спокойной обстановке все обсудить. Я покажу вам лаборатории и отвечу на вопросы. Не обещаю, что на все, но вам станет понятна суть. Устроит вас такое предложение?

Дикки слегка смутился из-за того, что позволил себе резкий тон и примирительно ответил:

— Да, — попросив назначить встречу не ранее пяти часов.

Профессор все-таки поменял замок на двери подвала и они с Марком уехали. Что же касается замка, запирающего цветную комнату, то Дик вызвался купить его и заменить завтра.

День был такой длинный и насыщенный событиями, что я ужасно устала и, отложив на завтра все разговоры и дела, пошла спать.

Уже в полусне я подумала:

— Надо же! Утром миссис Картер рассказала об отрывке из Робинзона Крузо, в котором герой обрел четвероногих друзей — собаку и кошек. И как раз сегодня после долгого отсутствия в мой дом вернулись собака и кот.

***

За окнами темно, я сижу в кафе, в том самом, где мы были накануне с Марком. Возле меня за столиком расположилась Соня Складовски. Она пьет чай со льдом и рассказывает о том, как много работы на ферме, просто нет конца и края, а ей так хочется уехать подальше и поступить на учебу. Но кто же тогда поможет маме и отчиму? Да и денег не хватает.

— «Вот поработаю год на ферме», — говорит рыжеволосая красавица, — «накоплю денег и обязательно уеду отсюда в Ньюкасл, а может быть, даже в Лондон...»

Я перестала слушать Соню, потому что оцепенела от страха. К нашему столику, раскачиваясь, приближалась Мэри Тэтчер, мертвая!! О ужас! Она была в ночной рубашке и шла, шаркая и переставляя ноги, будто с трудом, но не так, как ходят зомби из фильмов, а как-то по-старушечьи, осторожно, расставив руки и боясь оступиться (а ведь при жизни Мэри была весьма спортивной женщиной). Лицо раздутое и синее, глаза выпученные, тусклые, как у испорченной рыбы. Жуткий вид!

Боясь пошевелиться и почти не дыша от ужаса, я только и могла, что смотреть, не веря глазам. А страшная женщина уселась за столик и, уставившись прямо на меня, произнесла мертвым, клокочущим голосом:

— «А ведь это ты, Анна Грей, виновата в том, что меня убил тот странный тип. Он бы, рано или поздно, все равно сделал это, но я могла насладиться еще несколькими неделями жизни, если бы ты не собралась навестить меня. Я ведь раскрыла... ну или почти раскрыла», — захихикал труп, — «великую тайну».

Я посмотрела на то место, где сидела Соня, но та исчезла — я и не видела куда она делась. А то, что осталось от мисс Тэтчер, продолжая хихикать, схватило Сонин стакан холодного чаю, с хлюпающим звуком отпило из него и поставило на стол передо мной. На чистом стекле стакана осталась какая-то серая слизь и у меня скрутило живот от тошноты.

— «Разузнай все, что можешь обо мне», — мисс Тэтчер хлопнула всей пятерней по столу и я увидела, что под ее почерневшей рукой лежит красивая старая книга в кожаном переплете, — «если ты, Анна Грей, сумеешь разобраться в том, что случилось со мной и почему, то я не стану тебя преследовать».

Труп тяжело поднялся и навис надо мной, я задрожала и услышала клокочущие слова:

— «Убийства продолжатся, поторопись...»

В этот момент у меня зазвонил телефон... и я проснулась в холодном поту. На самом деле это во всю звонил будильник.

Выспаться не удалось, естественно, раз я улеглась в постель глубокой ночью. Голова тяжелая, глаза красные, будто засыпаны песком. И на душе неприятный осадок от ночного кошмара, который я помнила с поразительной ясностью. Срочно в душ!

Я стояла, содрогаясь под холодными струями воды — мне нужен был именно холодный душ — и вспоминала страшный сон. Не будучи любительницей мистики, я искала здравое объяснение своего кошмара. То, что мне приснилась мисс Тэтчер вполне объяснимо — подсознание преподнесло в искаженном виде события последних дней.