Все еще дрожа от страха, вызванного ужасным сном, я встала и босиком подошла к окну, за которым бушевал сильный ночной дождь. Ветер отбрасывал на стекло струи воды, было слышно, как шумят раскачивающиеся деревья, очертания их верхушек выделялись на фоне фиолетового ночного неба.

Вдруг длинная, яркая молния прочертила пространство. В ее свете стал виден силуэт крыши дома с башней, проглядывающий между деревьями вдалеке — я поняла, что это Мейсенхауз, так как окно моей комнаты смотрело в сторону этого старого жилого дома поместья Мейсен Мэнор. Через пару секунд после яркой вспышки раздались оглушительные раскаты грома, столь сильные, что от них внутри моего тела что-то будто отозвалось и заколебалось.

Из коридора послышалось слабое скуление. Я подошла и открыла дверь. В коридоре было достаточно светло — вдоль стен горели экономичные лампочки на светодиодах. У моей двери сидел золотой ретривер Пилот.

— Что ты здесь делаешь?, — спросила я пса, и в этот момент снова раздался гром. Пилот присел от страха и пополз в мою комнату. Мне стало понятно, в чем дело. Моя Персона тоже боится грома, хоть в остальном она — совершенно бесстрашное создание. Я засмеялась и закрыла дверь за собакой, впустив ее к себе. Пилот, который несколько дней назад смело и с риском для жизни бросался на преступника, боялся простого грома — это было слишком страшно для него .

Я хотела лечь в постель и попробовать уснуть, но, случайно скользнув взглядом, увидела за окном какой-то огонек, слабый свет которого пробивался сквозь верхушки деревьев. Я подошла к окну и приникла к холодному стеклу, оно тут же запотело от моего дыхания и мне пришлось протереть его ладонью.

Я не ошиблась. Вдалеке, там, где находился Мейсенхауз, дрожал и мелькал слабый свет, время от времени скрываемый от моих глаз раскачивающимися деревьями. Я стала всматриваться, прищурив глаза. Очередная молния, хоть и ослепила меня на секунду, но все же помогла определить где находится источник света. Мгновенная вспышка сделала видимым силуэт Мейсенхауза и стало ясно, что свет горит в одной из комнат верхнего этажа старого здания. Как странно! В том доме никто не живет, кому же понадобилось включать свет в оставленной людьми комнате?

Я решила, что утром расскажу профессору и Марку об увиденном. Пилот, тем временем, улегся возле кровати, так ему не было страшно. Да и мне, по правде сказать, присутствие собаки помогло преодолеть последствия испуга, пережитого во сне и разбудившего меня. Свернувшись калачиком и укрывшись по самые уши мягким одеялом, я уснула, и опять, к сожалению, не избежала страшного сновидения:

Как-будто я иду по лесной дороге и вижу машину своего папы, стоящую на обочине. Дорога впереди перекрыта большим бревном. Подхожу ближе и замечаю внутри автомобиля своих родителей, неподвижно сидящих на передних сидениях. Какой-то человек с маминым чемоданчиком в руках отошел от машины, оттащил бревно в сторону и исчез. Я его не рассмотрела, как следует, заметила лишь, что он худой и среднего роста.

Подойдя к машине, я заглянула внутрь и с ужасом увидела, что в голове моего отца зияет страшная рана, а у мамы из груди торчит кинжал — они оба мертвы. Я заплакала и закричала, и хотела открыть дверь машины, но не успела. Кто-то схватил меня за плечо, я обернулась и увидела Джеймса Фостера с мертвым и позеленевшим лицом. Он, скабрезно улыбаясь, тянул меня к себе, а за его спиной противно хихикала мисс Тэтчер, которая выглядела еще хуже, чем в моем прошлом сне. Лицо раздутое, с темными пятнами, вытаращенные глаза сизые и мутные. Растянутые в улыбке почерневшие губы открывают серо-желтые зубы. Воздух наполнило зловоние.

— Ну что, подружка, — сказал мертвый фермер, — очень скоро к нам с Мэри присоединится еще кое-кто.

— И мы станем приходить к тебе втроем, — сквозь клокочущий смех добавила мисс Тэтчер, — твои родители тоже могли бы посетить тебя, их ведь постигла та же участь, что и нас с Джеймсом, но они не хотят пугать свою дорогую доченьку.

Я безуспешно вырывалась из цепких объятий Джеймса Фостера, как вдруг увидела, что к нам приближается моя Персона, очертания которой были туманными и размытыми. Она виновато посмотрела на меня, села возле машины и слабо заскулила...

Громкий стук в дверь разбудил меня и я услышала голос Дикки:

— Энни, вставай, сработала сигнализация, кто-то проник в твой дом!

Было три часа пополуночи.

— Минутку, Дикки, я только оденусь!, — крикнула я возбужденно, натягивая на себя джинсы и свитер. Пилот у двери нетерпеливо залаял, требуя, чтобы его выпустили из комнаты.

В коридоре меня ждали Эмили и Ричард, со стороны лестницы к нам бежал Марк. В холле к нашей группе присоединились также профессор и Слейтеры — Рэйчел, Джек с ружьем в руках и их сын Джереми. Дикки объяснил на ходу:

— Я установил сигнализацию и соединил ее с моим мобильным телефоном. Пять минут назад она сработала. А это значит, что некто проник в Грейхолл.

— Ясно, — сказал Марк, — надо срочно ехать туда!

— Поехали, — ответил ему профессор, — только я на всякий случай возьму свой саквояж — вдруг кому-нибудь понадобится помощь.

Все разместились в двух машинах и помчались к моему дому. Эми, Ричард, Марк и я поехали на шкоде. А профессор и семейство Слейтеров следовали за нами на старом и надежном лендровере дефендере.