1 Узел — единица скорости, соответствующая одной миле (1852 метра) в час. Иначе говоря, кит идет со скоростью курьерского поезда: 74 — 92 километра в час. — Прим. ред.

Если при скорости 20 узлов кит расходует энергию в 500 лошадиных сил, то это значит, что при данной скорости он расходует 4 лошадиных силы на каждую тонну своего веса, что соответствует 0,5 лошадиных силы при скорости в 15 узлов.Мускульная сила атлета составляет от 0,02 до 0,04 лошадиных силы на 1 килограмм его веса. Если соотнести эти цифры с мускульной силой 120-тонного кита, то получится, что кит может «выжать» 9 лошадиных сил на 1 тонну своего веса — цифра эта не более чем вдвое превышает цифру, приведенную выше. Иначе говоря, мускулы кита не обладают большей силой, чем мускулы других млекопитающих.У мелких китообразных, таких, как морские свиньи и дельфины, скорость движения в воде намного больше, чем можно было бы предположить, исходя из количества той энергии, которую они в состоянии затратить. Дельфины достигают чрезвычайно высокой скорости для таких сравнительно небольших животных. Трехметровый дельфин может передвигаться со скоростью 25 узлов. Двухметровый дельфин весом около 130 килограммов должен затратить 14 лошадиных сил, чтобы плыть под водой со скоростью 25 узлов — это усилие, равное 87 лошадиным силам на 1 тонну веса, превышает более чем в шесть раз мускульное усилие, которое может приложить самый тренированный атлет. Тот парадокс, что дельфин может плавать быстрее, чем ему позволяет его мышечная сила, объясняется не тем, что у него необыкновенно сильная мускулатура, а тем, что поверхность его тела особым образом взаимодействует с водой.Когда твердое тело обтекаемой формы буксируют в воде, сопротивление его движению остается малым только до тех пор, пока не достигнута какая-то критическая скорость. Обтекаемая форма позволяет воде скользить по поверхности тела, не образуя завихрений, — в этом случае поток воды ламинарный. Но при достижении критической скорости в ламинарном потоке образуются водовороты, завихрения — возникает турбулентное движение, при котором с ростом скорости увеличивается и сопротивление воды.Хотя, быть может, китообразные и не идеально обтекаемой формы, но они не застывшие, неподвижные твердые тела, а живые организмы — и этим объясняется все. Дело в том, что кожный покров кита, его жировая клетчатка и подстилающая их мускулатура настолько прочно, органически связаны между собой и при этом так хорошо иннервированы, что кожный покров животного в целом необычайно чутко реагирует на сопротивление водной среды — и при любой скорости движения поток воды, обтекающий тело животного, остается ламинарным.Внутренняя структура кожного покрова китообразных характерна наличием своеобразных сосочков — выростов, проникающих изнутри в соответствующие ячейки нижележащих слоев эпидермы. По-видимому, функция их заключается не столько в приспособлении кожного покрова к увеличению давления водной среды, сколько, может быть, в гашении сопротивления воды, в амортизации возникающих при быстром движении встречных потоков, то есть в конечном счете в существенном уменьшении трения, снижающего скорость движущегося тела.Глаза китов приспособлены к тому, чтобы видеть в воде. Но даже самые лучшие глаза не могут далеко видеть под водой, как бы она ни была прозрачна. И только необычайно чувствительное эхолокационное устройство, или сонар, дает китообразным возможность хорошо ориентироваться даже в турбулентных потоках воды и на больших глубинах, где света или очень мало, или он вовсе отсутствует.Глаз кита отличается от глаза сухопутных млекопитающих весьма толстой склерой — тем внешним покровом, который у людей называют глазным белком. Склера эта состоит из очень жесткой волокнистой ткани, которая, как можно было бы думать, служит для защиты глазного яблока от деформации под влиянием давления на больших глубинах. Но такое предположение было бы неверным, так как эта склера, сама состоящая почти целиком из воды, несжимаема, и давление в ней снаружи и внутри одинаковое. Может быть, массивность склеры объясняется тем, что она заменяет отсутствующую в черепе кита костную глазную впадину, которая защищает глазное яблоко (у некоторых сухопутных млекопитающих глаза так же плохо защищены).Если водная среда не позволяет далеко видеть, то зато она позволяет хорошо слышать: вода проводит звук лучше, чем воздух. Поэтому ушной аппарат — самый главный из органов чувств у китообразных, хотя еще совсем недавно исследователи думали, что слух у китов слабый, и только открытие их способности к эхолокации опровергло это мнение.Наружное слуховое отверстие, ведущее в слуховой проход, у кита очень мало, внутренний же слуховой проход достаточно велик. Однако обычно они не сообщаются между собой, так как наружный слуховой проход, минуя кожно-жировой покров, сильно сужается и на каком-то протяжении совершенно зарастает фиброзной и мышечной тканью. Дальше внутрь проход открывается снова и постепенно расширяется. Большая часть этой полости внутреннего прохода — до барабанной перепонки, которая сильно выпячивается в сторону наружного прохода в виде пальца резиновой перчатки, — заполнена плотной массой в виде пробки из слущившихся, омертвелых, накрепко спаянных между собой клеток и секрета желез. По мере того как кит становится старше, пробка эта растет, покрываясь все новыми и новыми наслоениями. И по количеству таких слоев можно определить возраст кита, так как, по-видимому, каждый очередной слой образуется за один год.Внутреннее ухо у китов — орган, через который звуковые волны попадают к слуховому нерву, — как и у других млекопитающих, расположено у основания черепа и защищено утолщенными костями, образующими массивную костную оболочку. У китов эта барабанная кость необычайно толста и массивна и либо на связках, либо на тонких костных подвесках прикреплена к черепу. Любопытно, что, когда кит умирает и его останки опускаются на дно, эти массивные барабанные кости не поддаются процессу разложения намного дольше, чем остальные части скелета. Поэтому именно эти кости чаще всего обнаруживают на дне океана и их же чаще других находят в виде окаменелостей.О размножении китов было известно весьма мало до тех пор, пока в 1920 году не были начаты специальные научные исследования в этой области. Позже, когда научились приручать дельфинов и содержать их в неволе, стали известны и многие другие детали их жизни. Продолжительность беременности самок дельфинов — около одиннадцати месяцев. Когда приближается момент родов, самка начинает плавать значительно медленнее, чем обычно, и сородичи окружают ее, чтобы оградить и защитить во время родов.Детеныш дельфина появляется на свет уже хорошо развитым, так как сразу же после рождения он должен уметь плавать и следовать за матерью. В отличие от других млекопитающих, которые рождают по одному крупному детенышу, у кита детеныш рождается хвостом вперед, а сравнительно короткая пуповина рвется сама в момент родов. Как только детеныш родится, мать начинает осторожно подталкивать его к поверхности воды, и в тот момент, когда его дыхало высовывается над поверхностью, он делает первый вдох. Млечные железы у самки кита находятся под слоем подкожного жира и не выступают наружу, как вымя. Соски помещаются в кожных складках по обеим сторонам половой щели и высовываются наружу лишь на время кормления. Но китенышу необходимо дышать через небольшие интервалы, поэтому кормление должно занимать немного времени. Когда малыш прикасается к материнскому соску, ему не приходится делать сосательных движений, так как молоко благодаря сокращениям мускулов самки, окружающих млечные железы, само выжимается и льется ему прямо в рот. В первые месяцы жизни детеныши никогда не отплывают далеко от матери и, как правило, плывут с ней бок о бок или под ее головой.Мать-китиха очень заботится о своем потомстве и никогда не оставляет малыша в опасности. Этим и пользовались китобои в прежние времена: они загарпунивали китенка и тащили его за собой, точно зная, что мать сама поплывет за ним и попадет к ним в руки.Китообразные — один из древнейших отрядов млекопитающих; возможно, что они происходят от каких-то предков, общих с сухопутными парнокопытными.

1 Эоцен, олигоцен — это эпохи третичного периода кайнозойской эры, отстоящие от нас соответственно на 40 и 25 миллионов лет. — Прим. ред.* На момент написания книги не были известны древнейшие киты, ещё сохранявшие нормально развитые конечности наземного типа. Их находки относятся к 90-м гг. ХХ века и позднее. Подробнее о ранней эволюции китообразных можно узнать здесь.
– В. П.

Известно, что древнейшие ископаемые киты жили в эоцене1*, то есть около 40 миллионов лет назад. Некоторые из них по форме тела были похожи на дельфинов, другие имели сильно вытянутое длинное тело и больше походили на гигантских угрей (их называют Archaeoceti), но эти животные не были прямыми предками нынешних китов, так как они вымерли не менее чем 25 миллионов лет назад. Однако еще до их появления должны были, видимо, существовать две другие предковые линии, ведущие к нынешним усатым и зубатым китам. Их самые ранние окаменелые останки появляются в отложениях олигоцена, то есть существование наиболее ранних форм китообразных датируется периодом, отстоящим от нас приблизительно на 20 миллионов лет, а некоторые окаменелости даже несколько старше. Таким образом, живущие ныне киты — потомки несчетных поколений, прошедших огромный путь развития.

ВИДЫ

КИТООБРАЗНЫХ

Когда сначала в Соединенных Штатах, а потом и в Японии, Австралии, ФРГ, Нидерландах были сооружены большие загоны для китообразных — океанариумы и морские вольеры, ученые получили, наконец, возможность наблюдать и изучать этих животных в течение длительного времени. Изучение китообразных в таких благоприятных условиях принесло много открытий, наука обогатилась огромным количеством ценнейших сведений, подчас совершенно неожиданных.Естественно, что поначалу опыты содержания китообразных в неволе проводились с небольшими животными — морскими свиньями и дельфинами. Вскоре стало ясно, что для разных видов китообразных требуются различные условия и что одни виды переносят неволю значительно лучше, чем другие. К счастью, для первых экспериментов был выбран именно тот вид, который лучше остальных адаптируется и поддается дрессировке — атлантический бутылконосый дельфин ( Tursiops truncatus), и дела сразу пошли очень хорошо. Дельфинов этого вида издавна ловили сетями в районе мыса Гаттерас, и вот теперь стали применять тот же способ, но уже не с коммерческими целями, а для того, чтобы ловить дельфинов живьем, не причиняя им никакого вреда, а затем транспортировать их в аквариумы в специальных ящиках, обитых пенопластом.Первым сюрпризом был тот факт, что эти китообразные оказались удивительно кроткими существами. Когда их вытаскивали из воды, они вели себя спокойно, не бились, не нанося тем самым себе травм. Так как с ними обращались очень бережно и старались содержать в таких условиях, чтобы их кожный покров все время оставался влажным и прохладным, дельфины, видимо, поняли, что им не собираются причинять вреда. Следующей неожиданностью было чрезвычайно важное открытие: оказалось, что дельфины «видят» в темноте. Вскоре было обнаружено, что дельфины — животные умные и что их без особого труда можно научить разным забавным трюкам, которые они проделывают с большой ловкостью и проворством, — почему теперь и стали устраивать с их участием увлекательные зрелища. Дельфины показали себя не просто способными учениками, более того: они охотно и с удовольствием работали вместе со своими учителями и быстро привыкали к заведенному порядку. При этом не только одни виды дельфинов поддавались обучению лучше, чем другие, но и внутри каждого вида между отдельными животными наблюдались существенные индивидуальные различия.Уже в самом начале экспериментальной работы с бутылконосыми дельфинами одновременно проводились опыты и с другими видами китообразных — от небольших по размерам видов до довольно крупного 6-метрового самца гринды ( Globicephala) и 7-метровой косатки, или кита-убийцы ( Orcinus orca). Особей всех этих видов китообразных удавалось поймать живыми, они хорошо переносили неволю и поддавались обучению. Все эти виды хорошо усваивают то, чему их обучают. Но неожиданно выяснилось, что труднее всего переносит неволю и наименее жизнеспособен в этих условиях именно небольшой обыкновенный бурый дельфин: как только животное этого вида вынимают из воды, оно погибает от шока.Живущие в неволе китообразные подвержены различным заболеваниям, и за их состоянием необходимо непрерывно и тщательно следить.Серьезную угрозу представляют собой разные предметы, случайно брошенные или оброненные в бассейны. Китообразные — животные очень любопытные, и стоит им увидеть в воде нечто необычное, они немедленно начинают обследовать незнакомый предмет и при этом часто нечаянно его проглатывают. Причиной тяжелых заболеваний дельфинов — нередко со смертельным исходом — стал целый ряд самых разнообразных предметов: курительные трубки, дверные ключи, резиновые мячи, игрушки из пластмассы и т. д. Поэтому те, кто работает с дельфинами, обычно стараются не иметь при себе никаких подобных вещей и всячески оберегают дельфинов от искушения проглотить что-нибудь лишнее.Готовность, с которой китообразные вступают в контакт и работают со своими учителями, объясняется, скорее всего, не только их умом, но также и тем, что они сами являются животными общественными, и поэтому действовать с кем-то сообща для них дело привычное. Ориентируясь в воде с помощью звуковых сигналов, подаваемых своеобразным эхолокационным устройством, китообразные, кроме того, издают еще и множество звуков низкой частоты для коммуникаций друг с другом. Многие даже считают ошибочно, что китообразные имеют свой язык. Дельфины и в самом деле издают звуки, которые означают страх или призыв о помощи, и тогда их собратья быстро бросаются им на выручку. Вполне возможно, что случаи, когда на берег выбрасывается множество дельфинов, в частности ( Pseudorca crassidens), объясняются именно тем, что все стадо стремится помочь одному из своих сородичей, по какой-то причине оказавшемуся на суше.У большинства китообразных в процессе обучения быстро вырабатываются условные рефлексы. За каждое правильное выполнение приказа тренеры награждают животных, закрепляя выработавшиеся навыки на каждом занятии. Некоторые виды китообразных обучаются всему, что от них требуется, быстрее других, а есть даже и такие, которые вообще выучиваются всему необходимому самостоятельно. Так, Дэвид Браун и братья Д. и М. Колдуэллы (1966) сообщают, что в одном из тихоокеанских вольеров самка ложной косатки оказалась настолько способной, что усвоила целый ряд трюков, просто наблюдая за тем, как этому обучают ее компаньонов по бассейну. Глядя, как другие киты выполняют эти трюки по приказанию тренера, она пробовала проделывать их сама и быстро овладела этим искусством.Те же ученые описывают еще более удивительный случай. Один из видов тихоокеанских дельфинов — Stenella roseiventris— держится обычно большими стадами, питаясь сардинами и другой подобной рыбой. У этого вида есть обыкновение выпрыгивать из воды и несколько раз переворачиваться в воздухе вокруг своей продольной оси, прежде чем снова упасть в воду. За эту привычку дельфинов Stenellaпрозвали «вертунами». Когда несколько сотен, а то и целая тысяча этих животных начинает наперебой выскакивать из воды и кувыркаться в воздухе — причем отлично видно, что они стараются изо всех сил и сами наслаждаются той ловкостью, с какой проделывают свои акробатические трюки, — зрелище получается великолепное. Бутылконосый дельфин обитает только в Атлантике, следовательно, у него никогда не было возможности вступить в естественный контакт с вертуном стенеллой. Браун и Колдуэллы рассказывают, что когда бутылконосов поместили в демонстрационный бассейн вместе со стенеллами, то, наблюдая, как последние по приказу тренера выскакивают из воды и кувыркаются в воздухе, бутылконосы немедленно стали проделывать то же самое, хотя и не так безупречно. Можно себе представить, что было бы, если бы стадо синих китов встретилось со стадом вертунов и тоже вздумало подражать им!С тех пор как человек начал приручать дельфинов, все не перестают удивляться тому, что эти существа, вооруженные челюстями, полными острых зубов, и необычайно активные и проворные охотники, существа хищные по своей природе, так осторожны и мягки в обращении с людьми: ведь, в сущности, люди для них — враги и тюремщики. Браун и Колдуэллы рассказывают, как однажды им нужно было вытащить из демонстрационного бассейна обыкновенного дельфина, который жил там вместе с ложной косаткой, чтобы вылечить его. Из бассейна спустили часть воды и взяли дельфина, собираясь перенести в другое место. Но дельфин начал свистеть, и тогда косатка «осторожно, но совершенно сознательно „спасла” (так она, видимо, считала) своего соседа, выбив его из рук людей». Когда же дельфина снова взяли в руки, косатка схватила зубами дрессировщика за ногу, хоть не больно, но крепко, и «разжала челюсти только тогда, когда тот снова отпустил дельфина».

Первые месяцы, пока продолжается период лактации, молодые дельфины держатся в воде совсем рядом с матерью. Этот детеныш родился в океанариуме в Майами.

Вверху— карликовый кашалот, или когия. Изучен слабо: поймать его не удавалось, выброшенные же на берег экземпляры попадаются крайне редко. В центре— черный, или бискайский, кит, внизу— серый кит.

Сейвал; очень похож на финвала, но значительно меньше его по размерам.

Вверху— белуха; в центре— морская свинья. Внизу— малый полосатик, самый мелкий из усатых китов. Характерная черта его — белая полоса на плавнике и желтовато-белый цвет усов.

Черная бесперая свинья.

Финвал. Главное его отличие от синего кита — слегка асимметричная расцветка и чисто белое брюхо там, где нет бороздок.Синий кит, самое крупное животное не только из китообразных, но и из всех животных когда-либо существовавших на Земле.

Вверху— дельфин Коммерсона, один из самых красивых по окраске видов дельфинов. В центре— белокрылая морская свинья. Внизу— обыкновенный дельфин. У него довольно длинный клюв, вокруг глаз и по краю клюва проходит черная полоса, придавая морде животного добродушное выражение, Этот вид дельфина чаще всего изображался на рисунках и в скульптурах древних.

Разнозубый дельфин. Изучен мало, так как его очень редко удается поймать. В отличие от подавляющего большинства дельфинов, этот вид имеет по одному ряду крупных зубов на обеих челюстях — до двух дюжин на каждой.

Вверху— белорылый дельфин; внизу— белобокий дельфин.