Я не мог различить чётко лица, но моя уверенность в том, что в каждом кресле сидят мужчина и женщина, показалась мне реальностью. Из амфитеатра раздался спокойный, ровный, сильный, приятный, без напряжения голос. Я легко понимал его, хотя не был уверен, что звучит, привычный для моего слуха, русский язык.

– Мы с большой тревогой наблюдаем, как наши потомки стремительно разрушают себя и экосистему планеты Земля – родного дома Рода Человеческого. В то же время нас радует, что появилась целая плеяда наших потомков, которые возрождают былое величие Рода. Мы пригласили тебя, чтобы из уст автора узнать, что такое родология. Как она предполагает в своих благородных помыслах способствовать оздоровлению будущих поколений. Расскажи нам, пожалуйста. Не сковывай себя в выражениях ни словесных, ни математических. Мы хорошо понимаем современный язык.

Меня охватил неизъяснимый трепет в душе. Я много раз рассказывал разным аудиториям о родологии. Но рассказать первосоздателям Рода Человеческого? Слова покинули мою голову. Ирреальность происходящего, казалось, лишила меня языка.

Мой спутник, что сидел недалеко от меня в лёгком кресле, посмотрел на меня очень добрым, ласковым, я бы даже сказал, лучистым взглядом. Я снова почувствовал себя цельным и собранным. Я ощутил себя потомком всех тех, кто сидел в амфитеатре, и наполнился их внутренней силой. У меня возникло желание не только рассказать, но и поведать о самых сокровенных мыслях моих.

Солнце уже ушло. Но над амфитеатром царил живой, приятный для глаз свет. Я, не напрягаясь, видел-ощущал каждого, кто в этом амфитеатре присутствовал. Меня охватила потребность изложить всё так, как я умею, не сковывая себя в терминах и словесных выражениях.

Я почувствовал, что погружаюсь в реку памяти. Сердце моё наполнилось таинствами смыслов, сокрытых в ней. И зазвучали они мелодией слов моих. И полетела она с языка моего в просторы величественного амфитеатра. Состояние исповеди поглотило меня. Я ощутил себя вестником, уста которого соединили прошлое с будущим.

И растворилось сознание моё в потоке образов, смыслов и чувств, которые, казалось, без всякой логики хлынули из бессознательного моего на просторы амфитеатра.

И определило начало рассказа моего откровение случайного попутчика, который решил поведать мне один очень важный эпизод из своей жизни. Познакомились мы с ним на пароме, когда переправлялись через величественную сибирскую реку с прекрасным женским именем Лена. Находясь под впечатлением масштаба вечности речных просторов, он открыл мне свою личную тайну, которая держала его многие годы в напряжении.

– Вечер праздничный после выпускного. Мы с друзьями гуляли по улицам родного города. В одном из переулков навстречу – компания ребят. Помню, возникли сложности во взаимоотношениях двух весёлых компаний. Дальнейший ход событий до сих пор память моя преподносит мне как-то ну очень своеобразно. Эта своеобразность и есть сегодня моя тайна.

Подгребаю я на лодочке по большой воде к острову. Вёсла поднимаю, и лодочка мягко вползает на твёрдый травянистый берег. Выпрыгиваю на траву. И тут замечаю, что я в парадном костюме и в начищенных ботиночках.

И у меня желание непреодолимое: идти в глубь острова. Совсем немного прошёл. Прямо передо мной возник наклонный ход под землю. Перекрыт он дверью металлической. Дверь вся ржавая, и на ней замок висит большой амбарный. И почему-то тянет меня к этой двери. Тут легко, без скрипа, дверь открывается, и выходит дед. Я чувствую и понимаю, что это мой родной дед. Дед злющий, взъерошенный, молча схватил меня за шиворот, сграбастав могучей ладонью в кулак и воротник моей рубашки, и галстук, и воротник пиджака. Крутанул в воздухе и вышвырнул с острова в воду…

Лежу я на столе хирургическом. Люди в белом, переговариваясь на языке специфическом, что-то уверенно делают с моим телом. Из реплик их понял я только одно: такой крепкий организм будет жить.

Мой собеседник так смотрел на меня, будто от моей реакции на рассказ зависела его дальнейшая жизнь…

В амфитеатре слушателей – лёгкий шорох. И откуда-то я понимаю, что рассказ услышал один из его героев и одобрил финал.

События истории этой распахнули в сознании моём дверцы в сокровищницу знаний. Для меня стало очевидным вдруг: кто мы, люди, и куда мы! Возникло непреодолимое желание сделать что-то такое сообща, чтобы праздник пребывания человека на земле не омрачали поступки его, порой необдуманные.

Захотелось язык науки соединить с языком пронзительных истин, которые так легко и непринуждённо живут в памяти людей. Ибо что может быть проще сказанного когда-то на века: « Человек! Если ты знаешь, что делаешь, ты благословен…»

И обратился я непосредственно к слушателям моим со словами: «Благодарю, Род! С благословения твоего мы, ныне живущие, в здоровье и благополучии творим наше будущее во Славу твою!» В ответ я получил такую волну энергии, тепла, благодарности, благословения, что язык мой лишился последних условностей. Я начал говорить так, будто сидел на полянке у костра в кругу заинтересованных слушателей.

Все мы – люди, которые ушли, которые родятся и которые живут сейчас, – одно целое.

И оставили нам пращуры наши заповедь в Ведах:

«Род – то, что было, и то, чему быть предстоит.

Что родилось и то, что родится». Сегодня понятно, что слова эти о Роде Человеческом сказаны.

Как сделать так, чтобы услышали все, что Земля – наш ковчег. И все люди в этой лодке воедино связаны. И путешествие наше будет успешным в бескрайней Вселенной, если мы будем беречь друг друга. Беречь и обихаживать ковчег наш – планету нашу Землю-кормилицу.

Я понял, что язык науки хорошо поймут дети, а вечный язык народа лучше воспримут взрослые. И тогда я начал рассказывать о родологии в школах детям разного возраста. Дети шли домой. Они делились новыми знаниям с родителями, с дедушками, бабушками. Возникла многопоколенная дискуссия на тему Родовой культуры семьи. Затем дети начали приносить генограммы, семейные истории, легенды, дневники, в которых описывали шествие родологии по их семье и знакомым. У меня возникло желание очертить абрис родологии фантазиями родителей и детей наших.

Я обратился к слушателям моим в амфитеатре: «Если Высокое Собрание одобрит моё предложение, то я готов продолжить».

Реакция аудитории была самой приятной для меня. Действительно, услышать изложение родологии не формально, а в фантазиях детского воображения, услышать в интерпретации непосредственно из уст своих потомков, – что может быть увлекательнее…

Тепло слушателей из амфитеатра согрело мой творческий порыв. И я отдался воспоминаниям о первых опытах творческого союза родологии и школы.

Понедельник. Школьный звонок на второй урок. Открываются двери 10 «А». Входит директор. Следом за директором входит стройный, среднего роста мужчина, коротко стриженный, с седыми усиками. Одет мужчина в чёрную водолазку, вязаный пуловер, брюки спортивного покроя, ниспадающие на чёрные лакированные ботинки.

Директор :

– Здравствуйте, ребята!

Ученики дружно встали из-за столов и ответили слаженно: