– Ты все еще любишь ее, Ренате?
– не осмелившись посмотреть ему в глаза, спросила девушка. Тот факт, что он признался в своей любви к Ренате в тот вечер, когда они попали в аварию, волновал Сару.

– Ты же знаешь ответ, зачем спрашиваешь?!

– Значит, да, - с грустью произнесла девушка.
– А я... что значу для тебя, Александрос?

– Ты?

Действительно, что она для него значит? Он и раньше задумывался об этом, и никогда не мог сформулировать ответ. Он знал лишь то, что она ему нужна, как воздух.

– Ты мой воздух. Сама мысль о том, что мне нужно тебя с кем-то делить, убивает меня.

Девушка уставилась на него, не ожидав такого ответа.

– То есть, я для тебя как собственность?

– Звучит грубо. Ты моя, и только моя, - погладив нежно ее руку, отозвался он.

– Понятно, - пробурчала она себе под нос.

Объездив полмира, или большую его часть, Никос и Ренате отдыхали последние деньки в Берлине, в родном городе Ренате.

– Знаешь, - прогуливаясь по Aleksandrstr., начал Никос, - может быть тебе оставить работу!

– Я думала об этом.

– И что ты решила?

– Не знаю, Никос, не знаю, - покачала головой Ренате.

В следующий момент Никоса кто-то позвал, он повернулся на голос. Послышался грохот выстрела. Единственное, что видела Ренате, так это то, как Никос закрывает ее собой, а потом падает на асфальт. Рвущийся наружу крик застрял в горле. Ступор перешел в панику. Ренате кинулась к лежащему на боку Никосу. Его рубашка на левом плече окрасилась в багровый цвет, он судорожно хватал воздух.

– Ты не ранена?

– Нет, - сквозь слезы, прошептала Ренате.
– Не шевелись. Сейчас скорая приедет. Тише-тише.

– Ренате, я... я люблю тебя. Ты единственная женщина, которую я любил. Как жаль, что все так обернулось.

– Перестань! Береги силы. Все будет хорошо. Ты не посмеешь меня оставить, я тебе этого не прощу. Никос?

Его глаза стали постепенно закрываться.

– Никос? Слушай меня! Не закрывая глаза. Я люблю тебя, слышишь?

– Спасибо!
– и он потерял сознание.

Вскоре подъехала скорая помощь.

Тишу, царившую в доме, нарушил телефонный звонок. Сара поспешила к телефону. У них с Александросом вошло в привычку отпускать прислугу на выходные, а порой и среди недели.

– Алло! Дом семьи Карандонис, - произнесла Сара.

– Сара? Это Аглая.

– Ах, здравствуй тетушка. Давно мы не разговаривали. Как у тебя дела?

– Сара, Петрос умер.

Девушку как громом поразило. Она его не любила, даже ненавидела, но не желала смерти. Но испытала какое-то облегчение.

– Завтра похороны. Ты его наследница, - понимая, что девушка пребывает в шоковом состоянии, пояснила Аглая.
– Ты приедешь? Знаю, у вас были не самые лучшие отношения, но все-таки он тебя растил.

– Приеду.

– Завра в двенадцать прощание.

– Поняла.

– Пока.

Сара ничего не ответила.

– Что случилось?
– обеспокоенно спросил Александрос.

– Отчим умер. Завтра похороны. Я должна поехать.

– Ничего ты не должна. После всего, что он сделал, ты еще собираешься на похороны! Что за бред, Сара?

– Но он растил меня.

– Это не обсуждается, - он злился.

– Я должна. Я его наследница.

– Не хочу ничего слышать, - бушевал мужчина.

– Пожалуйста, Александрос, пойми меня, - подойдя к нему, она обняла его.
– Пожалуйста.

– Хорошо, - он таял, когда она так делала.
– Только не жди, что я поеду.

– Я понимаю.

Раздался очередной звонок.

– Может, это Аглая?
– протягивая руку к телефону, сказала Сара, но ее опередил Александрос.

– Алло?

На другом конце провода плакала женщина.

– Алло? Кто это?