– Хочешь, сказать, что это я виноват, что у неё был выкидыш?

– Да.

Послышался тяжёлый вздох. Потом стаканы опять были полнены.

– Ты первый, кто мне это сказал в лицо.

– Пожалуйста.

Они сидели минут десять в тишине. Каждый думал о своём.

– И что ты будешь делать?
– спросил Саввас.

– А что я могу?

– Бороться.

– Она меня ненавидит.

– О! Да ладно. Ненавидит! Хм.

– Не смейся.

– А я и не смеюсь. Что он за тип, этот Томас Моро?

За этим вопросом последовал опять тяжёлый вздох.

– Он... Знаешь, что он мне заявил, когда я был вчера у Сары. Что раз они женятся, то он будет управлять компанией, потому что он её муж.

На это Саввас лишь хмыкнул.

– А что за тип? Скользкий, хочет казаться добреньким.

– На тебя похож, - рассмеялся Саввас.
– Шучу-шучу. Нет, ну ты тоже скользкий тип. Всегда кажешься добреньким, а на самом деле ещё та сволочь.

– Хорошего же ты обо мне мнения. Польщён.

– Обращайся. Ты же знаешь, я всегда тебе правду скажу, - снова отхлебнул виски.
– Вот что я тебе скажу, друг. Исчезни из её жизни...

От такого Александроса пробила дрожь. Как он мог оставить её этому ублюдку. Сара принадлежит ему. По всем законам, и перед всеми.

– Скажи, ты ещё любишь Ренате?

– Причём тут это?

– Так любишь?

– Да, но...

– А Саре ты это говорил?

– Да, но...

– Идиот.

– Прости?

– Кто же говорит любимой женщине, что у него остались чувства к бывшей? А потом удивляешься, почему она тебе не доверяла. Я бы на её месте поступил также.

Александрос стоял и слушал, как Саввас выносит ему мозг, но ничего с этим не сделал. Не мог сделать. Только сейчас он понял, в чём ошибся. Только сейчас он осознал, что всё это было по его вине. И как же ему теперь жить с этим?

– Ты сделаешь так, как я тебе говорю. Дай ей немного пространства. Ей нужно время. Эти два года ты не оставлял Сару в покое, и поэтому не дал её ранам поджить. Ты их только бередил каждый раз.

– И как же я без неё?

– Отвлекись. Уйди в работу. Это помогает, говорят. Поэтому хватит себя жалеть. Будь сильным и целеустремлённым. И у тебя всё наладится, - Саввас отсалютировал Александросу, и рассмеялся. Лицо друга было растерянным.

Нью-Йорк

Сидя в своей маленькой, неуютной квартирке, в которой вся мебель была далеко не новая, Нэнси посчитывала свои финансы.

На этой неделе она снялась в двух журналах, один из которых был эротического характера. Но она не жалела об этом. Главное вернуться с триумфом на работу и в жизнь Александроса Карандониса. Это было две основных задачи. Если с первой задачей она, вроде бы, справлялась, то со второй даже не знала с чего начать. Как вернуть его? Вот в чём был вопрос.

Чтобы про него не писали газеты, он был хорошим человеком. Любил детей... Стоп! Любил детей. Почему она сразу не подумала об этом. Вот оно, решение задачи номер два. Она должна предъявить ему их ребенка, и тогда он на ней женится. Чудно придумано.

От переизбытка чувств у девушки даже немного закружилась голова. Но теперь перед ней новая проблема. Где взять ребенка?

Тут же она вспомнила о миссис Голд, директрисе детского приюта, в котором выросла сама. Да, эта женщина ей не откажет, она должна Нэнси. А долги нужно возвращать.

Бросив своё занятие, девушка начала искать старую записную книжку с телефонами. Как же хорошо, что она её не выкинула. Когда искомый предмет был найден, то Нэнси вздохнула с облегчением.

Отыскав нужный номер, она позвонила. Долго никто не брал трубку, но она ждала. И её терпение вознаградилось. На другом конце провода ответила миссис Голд. Этот голос Нэнси ни с кем не перепутает.

– Алло? Приют Девы Марии. Чем могу быть полезна?
– её старческий голос. Был словно наждачной бумагой.