Валери, чувствуя себя на редкость неловко, осталась стоять на месте. Остальные выжидательно смотрели на нее.

— Признаю: она была храбрая. Жаль.

Чернец каркнул, соглашаясь. Вперед вышел Арси:

— Она была моей ученицей, талантливой и хитрой. Она оставила гильдию, но не из жадности, а ради любви. Она прожила жизнь свободно — и умерла, пытаясь отстоять наше право жить так, как нам хочется. Пусть все мошенники будущего и настоящего не забудут Кими Квелюстен из Талеранда. Пусть Барис и Белла хранят свою хитрость и ловкость, и да будешь ты вечно танцевать за последним замком, свободная.

Арси бережно положил отмычки Кими рядом с кинжалом и шпагой, прикрыл их ее второй рукой и отошел.

Кайлана оперлась на посох и что-то тихо произнесла. По земле прошла рябь, словно по поверхности озера, потом она расступилась, и тело медленно погрузилось в теплую почву. Когда земля снова сомкнулась, на коричневый шрам набежали трава и цветы. Через минуту от могилы не осталось никакого следа, кроме пышных зеленовато-синих цветов приллы, пахнущих горьким лимоном. Не говоря ни слова, злодеи повернулись и начали спускаться навстречу заходящему солнцу, к городу Талеранду.

На следующее утро Миззамир вернул Робина в Талеранд. Кентавр долго колесил по улицам, прежде чем отыскал мошенников в одной из гостиниц. На вопросы о том, что случилось в его отсутствие, они отвечать не стали, поскольку были заняты своими мыслями.

Арси нашел корабль, который должен был через несколько часов отплыть в Трою. Капитан его согласился за небольшую плату взять на борт всех шестерых искателей приключений, а также их лошадей. Черная Метка с Кайланой занялись погрузкой животных, а Сэм тем временем тайком заставил Арси простить Кайлане долг, потребовав это в качестве компенсации за оскверненный кровью хрюна кинжал. Кроме того, убийца напомнил воришке, что он, Сэм, в любой момент может взять Арси за шкирку, и если тот этого не желает, то пусть изволит подарить даме лошадь.

Наконец паруса были подняты, причал скрылся вдали, и злодеи получили возможность как следует отдохнуть, игнорируя расспросы Робина и его настойчивые попытки развлечь их балладами. И только Арси долго не мог заснуть: он разглядывал оранжевую кристаллическую дольку и размышлял.

Плавание через пролив прошло благополучно. Злодеи проводили время каждый по-своему: Сэм точил оружие, Кайлана беседовала с чайками и дельфинами, Арси пытался ловить рыбу. Валери днем отсиживалась в каюте, а по ночам выходила на нос, где развлекалась тем, что с безмятежной улыбкой палила магическими молниями по дельфинам и летучим рыбам. Черная Метка в основном торчал в трюме, обихаживая своего скакуна. Иногда он выводил его поразмяться в проход между стойлами. Время от времени Сэм с Черной Меткой устраивали на палубе тренировочные бои, поглазеть на которые сбегался весь экипаж. Скорость и реакция Сэма были безукоризненны, но даже самые сильные его удары не оставляли ни малейшего следа на черных как смоль латах. Однажды он опустился даже до того, что подобрался к Черной Метке со спины и нанес тому сокрушительный удар по задней части шлема. В результате Сэм чуть не вывихнул руку, а Черная Метка, с ничуть не поврежденным шлемом, укоризненно погрозил ему пальцем. Сэм покраснел и больше не пытался повторить своей попытки.

Необычная внешность и размеры Робина поначалу внушали матросам опасения, но, убедившись в его крайней робости и доверчивости, экипаж моментально сделал кентавра объектом всевозможных шуток и розыгрышей. Матросы не пожалели даже бочонка рома (именно столько его понадобилось, чтобы подпоить кентавра). К концу пирушки Робин неуклюже топтался по палубе, распевая дрожащим тенорком одну из бесконечных баллад о Победе, и, постоянно промахиваясь, колотил по струнам арфы. Впрочем, благодаря крепкому здоровью и мощному сложению, наутро он был совершенно бодр, чем немало разочаровал матросов. При этом, правда, он не помнил ничего из того, что было накануне.

Как-то ночью матросы потчевали менестреля страшными историями об ужасных морских змеях, имеющих привычку выскакивать в темноте на палубу и впиваться ядовитыми клыками в какого-нибудь зазевавшегося дурня. В самый напряженный момент рассказа кто-то бросил кентавру на круп мокрый канат. Воплями и топотом Робин перебудил весь корабль, и капитан устроил шутникам выволочку. А в общем, плавание проходило без приключений, но, когда в конце концов корабль пристал к берегу в порту Питкар, злодеи рады были вновь ощутить под ногами твердую землю.

Весь день они просидели на постоялом дворе, дожидаясь сумерек, чтобы тронуться в путь. В очередном «Пенном Бобре», где хозяин был настолько любезен, что даже впустил Робина в главный зал, злодеи подкрепились, а с наступлением ночи двинулись по направлению к диким волшебным лесам Трои, принадлежащим старому лорду Фендалису и его знаменитому сыну сэру Фенвику.

Предводитель Зеленого отряда не мог сдержать нетерпения. Разведчики доложили, что несколько дней назад в Питкаре сошла с корабля группа людей, чья внешность полностью соответствовала описанию злодеев. Согласно донесениям, отряд направился в глубь страны.

— Просто не верится! — ликовал сэр Фенвик. — Сами идут нам в руки! Что за славная будет охота — мой отряд давно такой не видел! Так-так…

В углу комнаты, увешанной многочисленными трофеями и наградами, полученными за верную службу Добру и Свету, громоздилась кипа свернутых в трубки карт. Рядом с этой кипой дремала рыжеухая эльфогончая, а на балконе щебетали, перепархивая с место на место, драгоценные вестники сэра Фенвика, быстрокрылы. Фенвик сунул руку в середину кучи и выудил один рулон. Остальные с громким шумом рассыпались. Эльфогончая проснулась, дернула ухом и протяжно зевнула. Не обращая внимания на беспорядок, Фенвик развернул карту. Зеленые, синие и коричневые краски его страны легли на стол: густые леса, бесконечные холмы, сверкающие реки… На севере, словно корона, красовалась небольшая горная гряда.