— Спрячься пока куда-нибудь! — крикнула я напоследок и захлопнула за собой дверь.

И как раз вовремя — ведь на лестнице прямо передо мной возник запыхавшийся папа.

— Уфф... Рая, ты чувствуешь? Пахнет гарью!

Я сделала вид, что принюхиваюсь.

— Да нет, не пахнет, — уверенно сказала я, продолжая сжимать за спиной ручку двери и не давая папе пройти.

— Да как не пахнет? Отойди, дай я проверю, вдруг что-то горит.

— Да ничего не горит, папа! Я только что там была.

— Но мне же казалось… — Папа на секунду замер в нерешительности. — А с кем ты там говорила? Я слышал чей-то голос.

— Ни с кем я не говорила. — Я с деланным беспокойством посмотрела на него и протянула руку к его лбу. — Папа, ты не переутомился на жаре? Что с тобой, тебе плохо?

— Что? Нет, мне не плохо, я просто слышал…

Я покачала головой и с грустью посмотрела на него.

— Эх, папа, папа! Ты уже не молод, чтобы так над собой издеваться. — Я положила ему руки на плечи и развернула, уводя вниз по лестнице. — Скажи, ну зачем ты косишь в такую жару? Тебе сейчас же нужно прилечь!

— Рая, по-моему, вы с мамой преувеличиваете. Со мной все в порядке, — неуверенно сказал папа. — Может, я все же проверю, что там?

Он было снова повернулся к двери на чердак, но я тут же загородила ему проход и подтолкнула вниз.

— Ох, ну что ты там проверишь? Тебе просто стоит отдохнуть, — сказала я, смотря прямо ему в глаза и пытаясь выдавить слезу. — Ты стареешь папа, стареешь… Но не бойся, мы с мамой и сестрами тебя не бросим. Мы о тебе позаботимся!

— Что… бросите? — Папа испуганно посмотрел на меня. — О чем ты, Рая?

— Ох, всему виной твои стремления к этой несбыточной американской мечте. — Я опустила глаза, при этом не забывая направлять папу. — Я все понимаю, тебе хочется дом, собаку и стричь лужайку на заднем дворе...

— Рая, кажется, ты меня совсем запутала.

— Это ты запутался. Но ничего, папа. Ничего. Мы тебя поправим, приедем домой и обязательно поправим. Мама найдет хорошего доктора…

— Доктора? Зачем доктора? Неужели все так серьезно? — удрученно спросил папа. К этому моменту я уже вела его по второму этажу.

— Серьезно, папа, очень серьезно. Главное помни — мы с тобой. Твоя семья с тобой, папа! — С этими словами я положила его на диван в гостиной и укрыла пледом. — Спи, папочка.

Робкий поцелуй в лоб в финальной сцене и — занавес. Все-таки во мне умирает блестящая актриса!

Убедившись в том, что папа окончательно оставил идею проверять чердак, я с облегчением вздохнула. Фух, вроде пронесло! А ведь еще совсем немного, и мне бы пришлось объяснять присутствие какого-то бледного чела в нашем доме…

Кстати, о бледном челе. Когда я вернулась на чердак, он спал сном младенца на том же самом месте, где я его оставила — у открытого нараспашку окна. Я заметила, как из внутреннего кармана его подгоревшего наряда высовывался уголок какой-то старой помятой бумажки. Правда, тогда я не придала этому никакого значения…

— Эй, неблагодарная скотина! — крикнула я и пнула его ногой, чтоб проснулся. — Я тут, понимаешь, тебя спасаю, а ты даже с места ни двинулся!

— Не надо меня спасать… — сонно отозвался он и снова вырубился, уронив голову на подоконник. Его черные растрепанные волосы задымились под яркими солнечными лучами.

— И откуда же ты такой странный взялся? — со вздохом спросила я. Ответом мне было тихое посапывание.

Оставлять бледного парня тут, у окна, было слишком опасно, но и разбудить его не представлялось возможным. Так что, как следует обматерив этого сонного засранца, а заодно и всех его предков с возможными потомками, я по старой традиции запихала его сонную тушу в многострадальный антикварный шкаф. Во второй раз с этой нелегкой процедурой мне удалось справиться намного быстрее и даже обойтись без помощи Фигли. Опыт, мать его!

После этой очередной уборки тела я твердо решила найти на чердак какой-нибудь замок. Во-первых, эта предосторожность могла бы избавить от нежелательного присутствия здесь членов моей семейки. А во-вторых, я до сих пор не знала, кто такой и откуда взялся этот бледный парень, так что и лишняя безопасность не помешала бы.

В общем, с серьезными намерениями запереть чердак, я вышла из дома и направилась к маленькому сарайчику на заднем дворе. Перерыв весь имевшийся там допотопный хлам, я не нашла ничего, что могло бы мне пригодиться. Хреново, очень, блин, хреново!