– Я?
– слегка опешила пешечка из будущего.
– А почему конкретно - я?

– Ну, кого-то же должны сделать крайним. Стрелочником, как у нас тут говорят. Хотя..., если вы облажаетесь..., - Потапов поиграл бровями и губами, - никакого крайнего уже не будет, Галя. Никогда. Ни вас, ни вашего начальства - никого. Борис Михайлович Завьялов останется. Я - полубезумным помолодевшим стариком - продолжу тусклое существование... Жюли и Иннокентий тоже тут поселяться, но будущего... Будущего уже не будет.

– Да что вы несете?! Капустины, Борис Михайлович, не слушайте его! Мы не позволим будущему измениться!
– разволновалась агентесса.
– Ваш генерал с ума сошел!

Потапов положил грудь на стол, навис и прохрипел:

– Это вы совсем там охренели в своем будущем!! Боря и Зоя не бык с коровой рекордсменкой! Их невозможно привести на плановую случку, заставить спариться и нарожать детей! Даже если спасете Зою, притащите ее на поводке, они - ж и в ы е л ю д и!! Не куклы, не марионетки, постель для них - сакральное сокровище, а не спектакль для путешественников!

Глаза агентессы на секунду сузились, лицо заледенело в ненависти, и генерал, отстраняясь, прошептал:

– Ах вот вы что задумали, потомки чертовы...

"Лев Константиныч! Что они задумали?!" - прокричал внутри генеральской черепной коробки Завьялов.

– А они вас, Борька, все равно в постель уложат, - грустно, с сочувствием покачивая головой, усмехнулся генерал.
– Они заставят вас п о т о м с т в о дать. И позже как-то вывернутся. Народ будут пачками укладывать, штопая хроно-прорехи, но будущее сберегут. Так, Галя? Подтверди, скажи! Зачем дожидаться пока Зоя и Боря влюбятся да поцелуются? Зачем? Ведь можно запихнуть в них по циклону... Пока Зоя беременна, пока близнецы маленькие и чего-то там не выдумали - время есть, чего-нибудь измыслите - как выкрутиться, не исчезнуть целой хроно-популяцией...

Над столиком установилась гробовая тишина. И только генерал услышал:

"Лев Константиныч, ты это сейчас спектакль ломал, додавливал Галину или... взаправду все?"

"Взаправду, Боря, все. Взаправду, - хмуро подтвердил Потапов.
– Я по ее лицу прочел. По подбородку, шее и зрачкам: они вам пакость заготовили. Отсортировали бы Капустиных, тебя поставили на место и ждать не стали б, взяли под контроль тебя и Зою".

"Твою ма-а-ать..."

"Согласен, друг. Но ты подумай, Боря. Они реально могут Зою выручить, ты поторгуйся... А обо мне не беспокойся. Я уже пожил. Как-нибудь век скоротаю и без памяти, мне..."

"Да ты что, Лев Константинович?!
– не дал договорить Завянь.
– Ты что мне предлагаешь?! Отправить за Зоей какую-то команду подневольных мужиков, потом появится перед Зоей - типа, принц на белом мерине приехал..., да?!"

"Борис. Зоя у хроно-диверсантов. Она в опасности. И сейчас, возможно, ты решаешь не только свою судьбу, но и ее".

"Лев Константиныч, так я за это и борюсь! За Зою, за себя, за наших близнецов!"

"Ты можешь поставить хроно-департаменту условие: включить Бориса Завьялова в операцию по спасению его невесты? Они пойдут на это, я уверен. Представят, Борька, тебя еще тем принцем, - Лев Константинович невесело усмехнулся.
– Ты обо мне не думай. У нас сейчас, Бориска, голова одна на двоих, я вижу: ты Зою полюбил по-настоящему".

"Да ты чо, Лев Константинович?
– серьезно разобиделся Завьялов.
– Ты чо, меня совсем за крысу принимаешь, да? Мы столько вместе..."

Завянь не до конца оформил мысль: прекрасно тренированное периферическое зрение Льва Константиновича зафиксировало движение в районе входной двери. Борис прервал внутреннюю речь, пригляделся...

В дверях маячил Косолапов. Физиономия наигранно отрешенная, но, в общем-то, загадочная и довольная. Косой оглядывал кафе: мол, толи дверью обманулся, толи разыскивал кого-то, толи вовсе в туалет намылился, да официант спугнул...

Пока не "разыскал" компанию, и не отважился войти в прямой контакт, Лев Константинович сделал под столом осторожный жест ладонью: "Вали отсюда, Коля! вали тихонько".

Косой поднял руку вверх, как будто ухо почесал и незаметно показал кольцо из двух пальцев, что означало: "Все о*кей, ребята!" Посвистывая вышел.

"Похоже Толя Волков отзвонился", - предположил Завянь.

"Дай бог, дай бог, - вздохнул пенсионер.
– И если это так, пора, Бориска, прикрывать бордель. Пора расставить точки. Гляди, как наша шелковая дамочка губу закусывает... Готова - лучше некуда. Поскольку, крыть-то нечем! Врать в чужом теле неспособно, сам уже знаешь, как мимика выдает и плохо управляется".