– Зачем?
– диверсантка бросила настороженный взгляд на не менее насторожившегося папу Косолапова.

– Если моя мама не сумасшедшая, ее нужно вытащить из больницы. Я хочу приказать доктору, чтобы маму выписали.

Миранда распрямилась, откинулась немного назад...

Приехали, что называется. Малыша боялись напугать, а он рьяно засобирался чужие мысли контролировать.

– За твоей мамой следят, Арсений, это может быть опасно для нас всех.

– А занимать чужие головы - не опасно?
– вскинул подбородок мальчик и посмотрел на диверсантку с осуждением: - Вот вам нисколечко не жалко тетеньку, чье тело вы захватили без спроса, а? Она ж потом, как и моя мама окажется в психушке.

Серьезное обвинение. Миранда собрала лицо в задумчивую, изучающую мальчика гримасу. Потом решительно повернулась к Завьялову, произнесла:

– Борис. Пожалуйста, поставь шокер на первое деление и ударь меня.

– Зачем?
– искренне удивился Завьялов.

– Хочу кое-что доказать нашему маленькому другу. Да и вам, к стати, тоже не помешает кой о чем узнать.

Борис послушно достал из кармана джинсов прибор, проверил его настройку...

– Ты хорошо подумала, Миранда?

– Да, - кивнула диверсантка.
– Я хочу вам показать, что старший лейтенант Ирма Конниген не находится под моим контролем. Она п о л н о с т ь ю а к т и в н а и добровольно принимает участие в операции.

– ????
– Завьялов вытаращился на диверсантку, не решаясь поверить тому, что только что услышал. Одиннадцать лет назад Борис узнал, на сколь огромен риск заиграться с носителем в "добровольное деление тела". Стоит лишь усесться перед зеркалом и начать п е р е г о в о р ы - игра затянет в расстройство психики, дестабилизирует, разбалансирует рассудок!

Миранда, разумеется, все понимала. Но никак этого не показывала.

– Раньше я не говорила вам о том, что договорилась со своим носителем, опасаясь, что об этом узнают в департаменте. В этом случае меня либо исключили бы из операции, либо поменяли носителя. Потом не стала говорить, так как хотела в случае нападения и воздействия на меня как на дубль-интеллект создать эффект неожиданности. Ирма полностью в курсе происходящего, господа. Она слышала о том, что дом едва не разбомбили, что уже погибло достаточно людей, она добровольно согласилась продолжить участие в поимке диверсанта из будущего.

Лев Константинович негромко фыркнул и пробормотал что-то вроде "браво, девушки". Ошарашенный известием Завьялов дотронулся усиками шокера до обнаженного запястья бывшей террористки...

Миранда дернулась! выгнулась дугой.

Обмякла.

– Добро пожаловать в наши ряды, старший лейтенант Ирма Конниген, - проговорил генерал Потапов.

Блондинка похлопала ресницами, огляделась, как человек очнувшийся после долгого сна и усмехнулась:

– Да я уже давно в этих рядах, ваше превосходительство.

– И как ощущения?

– Терпимые. Я должна вам как-то доказать, что я именно Ирма Конниген, а не пришелец из будущего?

– Пожалуй, - задумчиво кивнул Лев Константинович, но в разговор неожиданно вмешался мальчик:

– Не надо! Я чувствую, вы - Ирма, не Миранда. И вы сейчас о д н а.

Блондинка наклонила голову в слабом поклоне и улыбнулась:

– Спасибо, Арсений.
– Полицейская сжала руки в кулаки, повращала запястьями: - Какое странное ощущение - в е р н у т ь с я и снова управлять своим телом...

– А это - больно?
– нахмурился мальчик.

– Что - больно? Получить обратно под управление собственное тело или быть в нем подневольной?

– И то и это.

– Не больно, дорогой, - улыбнулась полицейская и покосилась на жену Завьялова.
– Мы с Мирандой мирно уживаемся.

– У моей мамы этого не было, - повесив голову, пробормотал мальчишка.
– О н делал маме больно.

– Я знаю, - Ирма протянула руку, потрепала ребенка по коленке.
– Я присутствовала при всех разговорах, я знаю, что происходят страшные вещи, и именно потому решила быть на вашей стороне. Поверь Миранде, Арсений. Я в и ж у ее изнутри, она хочет вам помочь.

– А как вы будете потом?
– вскинул голову мальчик.
– Разве вас не накажут, за то что вы...