"Сажусь на хвост", - решил Завьялов, понижая скорость. Догонять и рваться в драку с вооруженной бандой - глупость несусветная. Накостыляют и уедут дальше. Разумней будет - проследить до места.

Не приближаясь вплотную, Борис крался вдоль обочины пустынной дороги. Молил небеса накидать на трассу машинок в качестве прикрытия. Прикидывал, как долго получится скрывать погоню...

Микроавтобус внезапно понизил скорость. Борис ударил по педали тормоза!

Из раскрытой боковой дверцы, прямо на дорогу выбросили тело в знакомой кожаной косухе!

Завьялов даже не задумался - продолжать ли погоню за машиной с Зоей и похитителями? или Кешу подобрать?

Вопрос смешон. Какая Зоя?! какая к черту Карпова?! На дороге, прямо на отметинах-полосках от колес, лежало е г о с о б с т в е н н о е т е л о! Тело, без которого немыслимо существование Завьялова Бориса!

Порше, в сумасшедшем стартовом прыжке преодолел десяток метров. Завьялов вывалился из салона, чуть ли не на карачках добрался до недвижимой фигуры! Протянул к ней руки и отдернул!

Позвоночник может быть поврежден. Переворачивать нельзя. Вначале надо лечь рядом, убедиться, что тело дышит, функционирует...

О н о функционировало.

И стонало.

– Ой, ой... Жюли, моя Жюли...

СЛАВА БОГУ!!! Стилист упоминал жену, тихонько охал, ПОВОРАЧИВАЛСЯ!

Завьялов схватил тело в охапку, прижал. В пожилой прокуренной груди клокотали рыдания! Слезы заволакивали слеподырые глаза!

– Кеша, Кеша, твою мать..., придурок ненормальный...

– Я не придурок, - вяло отпихнулось тело.

"Еще какой!!"

Завьялов бережно ощупал, отползающие к обочине телеса. Не найдя серьезных повреждений - отбитый правый локоть при подобных обстоятельствах не в счет!
– поволок Иннокентия к Порше:

– Вставай, вставай, Кешастый... Мы должны нагнать микроавтобус...

Минут тридцать Порше метался по дорогам. Вначале долетел до МКАДа. Затем исследовал укромные и тихие дворы, искал, где похитители могли оставить засветившийся автомобиль и поменять машину. Дважды выбегал из Порше, заметив прикорнувшие на домовых парковках похожие автомобили...

Заброшенный на заднее сиденье Кеша, тем временем переживал за жизнь Капустиной Жюли:

– О, Боже, Боже! Ее могли раздавить колесами! Она такая ма-а-аленькая!! Борис, вы там не видели...

"Крошечной лепешки с лапками" едва не уточнил Завьялов.

– Нет, я ее не видел.

– Она осталась - т а м! Нам нужно ехать, возвращаться!

– Куда мы денемся, - мрачно бросил Завянь. Оставил бесполезное занятие по розыску микроавтобуса, повел машину к "Золотой ладье". Борис Завьялов прожил тридцать лет, но никогда ранее не испытывал умопомрачительно первобытно и страстного, дикого желания кого-то изувечить! Он даже не предполагал в себе подобного неандертальца! Ведь кулаки чесались и зудели, пальцы стискивали руль до ломоты-окостенения, Борис боялся, что сорвется - накостыляет собственному телу! отметелит, выбьет дурь и зубы!

Едва сумел оправиться и продышаться. Напомнил сам себе, что выступает в связке с брадобреем.

– А ты чего, Капустин, мне раньше не сказал, что у похитителей первоначально был другой сценарий?
– голос звучал глухо, как будто Боря разговаривал из бочки.

– А смысл?
– проскулил, точнее прочирикал сзади воробей-придурок.
– Зачем? когда Жюли все сделает-поможет. Мне надо было только намекнуть ей на нештатность ситуации...

Завьялов резко остановил автомобиль. Вслух досчитал до десяти - стилист испуганно напрягся, поскольку был неглуп, - и только после этого, всем корпусом развернулся к телу-Кеше:

– Послушай сюда, Капустин. В реалиях нашего времени ты...

– Да какие реалии, Борис Михайлович!
– перебивая, взвизгнул брадобрей.
– Моя жена смогла бы создать у Зои соответствующий настрой на флирт! Эмоциональная сфера подвластна путешественнику, мы за эмоциями и прибываем, мы конкретно к ним подключены!!

– Послушай сюда, - не поддался увещеванию Завьялов.
– Если ты, Кеша, продолжишь играть в секретного агента, мы оба - в жопе. Понял?

– Угу, - скукожил чужие телеса стилист.
– Позволите добавить? обьясниться, так сказать.

– Валяй.

– Борис Михайлович, - горделиво выпрямляясь, заговорил Капустин, - чтобы вы не говорили - я не могу быть с вами откровенен до конца. Я ограничен рамками навязанных нам обстоятельств, могу приоткрывать вам будущее лишь по мере существенной необходимости.

– За поражение в правах переживаешь?
– нахмурился Завьялов.

– В том числе, - выгнул грудь Иннокентий.
– В том, что должно было произойти в "Золотой ладье", я не видел повода для полной откровенности. Жюли...