– Не стоит, - посоветовал я.
– Даже если получится туда добраться, то выбраться наружу не удастся. Края отверстия приблизительно метра три в толщину и гладко отполированны, ухватиться не за что. А падать с такой высоты чревато массой неприятных ощущений.

– А ты откуда знаешь?
– тут же спросил Ник. Ему, как всегда, все интересно.

– Потому что он уже бывал у нимерцев в плену, - ответила за меня Анна.

– И судя по тем насечкам, - я указал на дальнюю стену, - в этой же камере.

Ник смолк и сочувствующе посмотрел на меня. Страшилку про то, как нимерцы обращаются с пленными, рассказывают всем новобранцам. Теперь они знают, кто предоставил точную информацию.

– Так вот почему у тебя все ребра были переломаны?
– переводя взгляд с потолка на пол спросил Марк.
– А как ты туда добрался?

Я вспомнил свой прошлый визит на Нимерцию, со всеми предпринятыми попытками к бегству. Лучше не буду вдаваться в подробности. И так уже опозорился дальше некуда, спасибо бабуле.

– Не все ли равно!
– устало огрызнулся я.
– Нам это один хрен не поможет.

– И что ты предлагаешь?
– поинтересовалась Анна.

Я внимательно осмотрел каждого из членов своего отряда. Они ждали моего ответа.

– Ничего, - как можно спокойней произнес я, - меня как командира заберут первого.

– И ты выложишь им всю информацию?
– уточнил Виктор.

– Выложу, но не сразу. Потяну время.

– Ага! То есть они там тебя пытать будут, а мы тут отсиживаться должны?
– огрызнулся Марк.
– Алекс, твоя тяга к смерти похожа на болезнь!

После слов про тягу к смерти я скривился, как от зубной боли. Моя реакция не укрылась от Анны.

– Так ты больше не стремишься на тот свет?
– поинтересовалась она. В ответ я неоднозначно пожал плечами.
– И в чем причина такого резкого переворота в твоем мировозрении?

– Какая разница!
– ответил я, устало откидываясь на стену.
– Мне все равно не дадут пожить подольше. А так вас хотя бы не тронут.

Наш спор сошел на нет. Все предпочли оставить свои мнения при себе. Они знали, что переубедить меня не получится, но я периодически ловил на себе то осуждающие, то сочувствующие взгляды своих друзей. И если быть честным, меня раздражало их сочувствие. Я поступал так не потому, что решил погеройствовать, мне просто не оставили выбора. Можно было промолчать о том, что я командир, но нимерцы все равно вытянули бы эту информацию. Не из меня, так из кого-то другого. А допустить, чтоб в пыточную попал кто-то из моего отряда, я не могу.

Мои размышления прервал металический лязг открывающегося окошка в двери камеры.

– Что-то рановато, - заметил я.

– Кто тут у вас командир?
– последовал ожидаемый вопрос.

Отвечать я не счел нужным. Просто встал, с трудом подошел к двери и высунул в окно обе руки.На них тут же сомкнулись наручники. Меня вывели из камеры. Но, вопреки ожиданиям, отвели не в пыточную, а в какой-то кабинет, чтобы задать единственный вопрос:

– Не соизволите ли вы рассказать, кто заказчик?

– Не помню, - равнодушно ответил я.

Дальше последовало вполне ожидаемое: мне для профилактики забывчивости посчитали ребра. После чего вернули в камеру. Наверное, таким способом нимерцы хотели деморализовать моих людей, чтобы они уговорили меня выдать нужную им информацию. Или попробовать попозже вытянуть ее из них.

– Ты как?
– спросил у меня Коновал.

– Нормально, - отмахнулся я, садясь на свое место и старясь при этом не морщиться от боли.

И снова потянулись часы ожидания. Я пытался думать о чем-нибудь постороннем, стараясь как можно меньше шевелиться. Но если, как ни странно, таким образом мне удалось перехитрить Марка, то от Анны не укрылось мое реальное состояние. Я постоянно ощущал ее внимательный тревожный взгляд.

– А что, все нимерцы блондины?
– в своей манере разрядил обстановку Ник.

– Все, - ответил я.

– А то, что у них оттенок волос, кожи и цвет глаз разные, что-то значит?