– Что ж мы делаем-то, Кать?

– Танцуем, – хотя они уже просто стояли и смотрели друг на друга. Несколько долгих секунд, а потом Катя, смутившись, отвела взгляд чуть в сторону, невольно остановив его на танцующей паре – Сергее и Маше. Уголок девичьих губ чуть дернулся в намеке на улыбку, хотя сейчас Катю больше интересовало, отважится или нет Сема ее поцеловать. Но Сема, потеряв Катин взгляд, обернулся.

– О, твой жених совсем не скучает… – лед, звучавший в голосе, безнадежно пытался скрыть боль.

– Вообще-то, он танцует с твоей девушкой, – Катя чувствовала себя уставшей. Она устала бороться за Сему с ним самим, да и способ борьбы – эта мелкая и несуразная месть – выбран был неудачно. Нужно закончить все. И начать заново. С чистого листа. Трудно. Тяжело. Женское упрямство – мужчина должен первым признать свои ошибки. Но в конце концов, кто из них умнее, да и старше? Конечно, она. Ну а если все же струсит, всегда можно сказать, что Сергей ее бросил. Только сейчас надо все закончить, успокоиться и завтра поговорить. Без посторонних.

Катя решительно направилась в строну танцующей парочки, попутно отметив, что Сергей с Машей очень хорошо смотрелись рядом. Оба блондины. Он – широкоплечий и коренастый, она – тонкая и изящная. И при этом чем-то неуловимо друг на друга похожи.

– Сереж, – Катя пришлось похлопать его по плечу. – Проводи меня до дома.

За плечом пыхтел Семен, но Катя сдерживала себя, чтобы не обернуться.

Сергей с Машей переглянулись, причем столь выразительно, что любому постороннему было ясно: они ведут диалог, понятный только им, и для него не требовалось слов.

– Катюш, а давай тебя Семен проводит? Маша не против, – и Сергей лучезарно улыбнулся.

– Да, действительно, это хорошая идея, – Сема крепко взял ее за локоть. – Если у тебя разболелась голова, это не повод лишать Сергея возможности повеселиться.

– Нет, – она попыталась вырвать свой локоть из цепких пальцев. – Сережа, проводи меня, пожалуйста. И я не говорила, что у меня болит голова. Мне просто все надоело.

– Катя, не будь ребенком. Твой друг тебя проводит, – и Сергей посмотрел на нее таким тяжелым взглядом, что Катя поняла: если она сейчас же не уйдет, то он выложит все Семену. Маша смотрела на нее ничуть не добрее. Лучше уж самой все рассказать.

– Гады, – Катя развернулась и ушла не оглядываясь. Кругом все веселились, ее пытались остановить, что-то спрашивали, но она только вымученно улыбалась и кивала головой. Вот, никакого завтра. Никакой передышки. Выясним все сейчас. И даже нельзя было сказать, что она сердилась на так нагло ее подпихивающих Сергея и Машу. Иначе определенное ей самой "завтра" могло наступить лет эдак через сто. Но Катя боялась. Нет, не мнимой обиды Семы, не того, что ошиблась. Нет. Она боялась шага в новую жизнь, где устоявшиеся отношения "я безнадежно влюблена в своего друга" сменятся на другие, где можно не стеснятся своих чувств. Она боялась взрослеть.

Но ничего этого в тот момент Катя не анализировала и не формулировала. Она просто шла к выходу, спиной чувствовала идущего следом за ней Сему, старательно улыбалась и безуспешно пыталась сдержать дрожь.

И, когда они вышли за ворота, Сема взял ее за руку, а она переплела свои пальцы с его. Это было как начало сна. Они молча брели по тротуару. Сема чувствовал: нужно сказать и выяснить все сегодня. Это ощущалось настолько остро, будто завтра уже не наступит. Но сказал:

– Как ты можешь его любить? Он спокойно отправил тебя со мной, а сам остался развлекаться!

– Между прочим, он остался с твоей девушкой, – Катя чуть пожала плечами и сильнее сжала его ладонь, будто умоляя: не надо скандала.

– Это не важно. У нас… – он запнулся, пытаясь подобрать слово, – …несерьезно. И я не про себя. Он тебя не достоин. Разве ты не видишь, ты для него ничего не значишь!

Они уже дошли до Катиного дома, и она нажала на кнопку звонка.

– Сем, а кто достоин? – Сема чуть не задохнулся от того, что светилось в ее так неожиданно потемневших глазах. Так она смотрела на него только во сне. – Для кого и что я значу?

Но он не успел ответить. Раздался звук отпираемого замка.

– Ничего себе, как вы быстро. Меня в молодости нужно было ремнем с гулянок загонять, да и то не помогало. Еще и кавалера поменять успела, – добродушно усмехнулся открывший калитку мужчина.

– Молодость, ветреность, дядь Миш. Ты идешь? – она потянула Сему за руку, которую так и не выпустила. – Дядь Миш, мы в саду еще побудем.

– Да ради бога.

Охранник, усмехаясь в усы, запер калитку и скрылся в домике у ворот, проводив взглядом идущую по садовой тропинке пару.