Он не то отнес, не то оттащил ее к ближайшей кушетке и осторожно опустил на упругую поверхность. Левая ладонь Клэрити покоилась у нее на лбу — там на коже, подобно мелкому бирманскому жемчугу, блестели капельки выступившего пота. Это выражение сохранялось на ее лице еще пару минут. Затем она заморгала, вытерла рукой пот и в упор посмотрела на Флинкса.

— Так не честно, — сдавленным голосом произнесла она. — Я не ожидала… ничего подобного.

— И я тоже, когда ненароком впервые сунул туда руку. Немного ошарашивает.

— Немного? — она с тоской посмотрела на парящий клубок лент Мёбиуса. — Я в жизни не испытывала ничего подобного, а ведь моя рука была там всего несколько секунд. Но ведь дело не в одной руке, я ощутила нечто всем телом.

Она вопросительно посмотрела на него.

— Да, это была вся ты, целиком. Словно тебя присоединили к кабелю высокого напряжения, правда, без всякого риска для жизни. По крайней мере, мне кажется, что риска в этом нет. Одно лишь редчайшей силы наслаждение.

— Но в таком случае, — она решительно выпрямилась на кушетке, — эта штуковина противозаконна.

Флинкс отвернулся от Клэрити.

— Так оно и есть.

— Никогда не слышала о подобном устройстве. Где оно сделано?

— На незаконно заселенной планете не ведающими законов людьми. Но пока на нее нет ограничений, потому что она единственная в своем роде. Никто не ведает о ее существовании. — Флинкс обвел взглядом зал. — Она сделана теми же людьми, которые построили этот корабль. Еще один дар. Им хотелось, чтобы я постоянно чувствовал себя счастливым. Вот они и снабдили меня установкой для счастья.

— От такого счастья недолго и умереть.

— Знаю. Но ее создатели были более выносливыми ко всему, в том числе и к счастью. Главное — соблюдать меру. Я пользуюсь этой штукой только тогда, когда впадаю в депрессию.

— А как часто ты в нее впадаешь, Флинкс?

— Боюсь, что частенько. Я всегда был склонен к унынию, а с тех пор, как вырос, кажется, мои дела стали еще хуже.

— Понятно. Это, конечно, меня не касается, и ты не обязан признаваться мне в чем-либо. Скажи, может, на корабле кроме нас есть кто-то еще?

— Только я и ты, не считая Пип с Поскребышем.

Она пожала плечами.

— Я вовсе не требую, чтобы ты рассказывал мне, кто и чем снабжает тебя.

— Ничего страшного. Они очень даже милый народец, единственный в своем роде. Иногда я ловлю себя на мысли, что они избранные во всей вселенной. Они наивны. До такой степени наивны, что мне пришлось предпринять кое-какие шаги по исправлению этого недостатка. Церкви известно об их существовании и правительству тоже, и эта наивность пугает и тех, и других. К тому же мои друзья просто непостижимы.

— А я могу что-либо знать о них?

— Возможно, но я сомневаюсь.

Перейдя к высокому сине-зеленому папоротнику, он оттолкнул в сторону один из толстых стеблей, позади которого располагалась крошечная клавиатура. Флинкс быстро пробежал пальцами по клавишам. Разумеется, проще было бы отдать словесную команду, но ему совсем по-детски хотелось произвести на Клэрити более сильное впечатление.

Для любого, несведущего в голографии, созвездия, которые материализовались в воздухе между Флинксом и фонтаном, наверняка показались бы соединенными тончайшими нитями. Лишь приглядевшись, можно было различить над каждым светилом крошечные ярко-зеленые буквы. Небольшая часть этого скопления звезд была помечена не зелеными, а желтыми буквами.

— Это наше Содружество, — пояснил Флинкс, хотя это и без того было ясно.

Империя Ааннов не была указана на этой схеме, но Клэрити не сомневалась, что Флинкс мог запросто затребовать ее изображение. Движение пальцем — и все готово. Не было здесь и Ответвления Стрельца. Голограмма изображала только общее строение и векторы Содружества.

Пока Клэрити рассматривала схему, та сориентировалась в пространстве по отношению к «Учителю».

— Та планета лежит далеко отсюда, — Флинкснапряженно вглядывался в медленно вращающуюся голограмму. — Может, внутри Содружества, а может, и за его пределами. Это неподалеку от туманности Розетта, ближе к краю Галактики.

Флинкс снова пробежал пальцами по кнопкам позади папоротника, и Клэрити увидела, как одна из зеленых точек вспыхнула ярким изумрудным светом. Флинкс снова нажал на кнопки, и голограмма резко развернулась в пространстве. Когда она снова заняла устойчивое положение, то ярко-зеленым огнем на ней сверкала уже совершенно другая планета.

— Аляспин.

Флинкс переключил клавиши в третий раз, высвечивая какую-то планету на самой окраине Содружества.

— Первая планета, но с другой стороны. Начальная схема была официальной. И не более чем маской. На ней все искажено до неузнаваемости. А вот последующие две — верны. Может быть поэтому они запрещены.