Человек в маске замер на пороге. Глаза в прорезях сделанной из лыжной шапочки черной маски, смотрели холодно и безразлично. Медленно, очень медленно, человек в маске сделал осторожный шаг назад.

— Замри, сука!!!

Человек в маске внезапно отпрянул в сторону, бросился вниз по лестнице…

— Что за…

— Похоже, дело дрянь — озабоченно сказал Каплан — нам надо попасть на объект и уничтожить все остатки информации, что там есть. И как можно быстрее!

— Нормальная сказочка на ночь!

— Какая есть… — пожал плечами Питер.

— Нормально… — я вышел из машины, потянулся, прогоняя сон. Дневная жара прошла, приятный ветерок незаметно холодил кожу. Огромная серебристая луна висела над горами, подсвечивая окрестности серебряно-белым, холодным светом. Пейзаж так и просился на картину. Полнолуние — ночь оборотней.

— Слушай, Пит … — задумчиво сказал я — как думаешь, почему иногда у меня возникает желание перестрелять всех ученых до одного?

— Вот спасибо… — обиделся Питер — между прочим, это все разрабатывалось как технология быстрой и безболезненной вакцинации…

— А получилась длительная и болезненная технология смерти. Всего человечества. Ладно… Значит ты говоришь — вирус может передаваться по воздуху?

— Нет — терпеливо сказал Питер — воздушно-капельный путь передачи для него по-прежнему исключен. Вирус — в его естественном, биологическом виде, гибнет в окружающей среде в течение нескольких секунд, он может выжить только в теле человека. Но вот если поместить этот вирус внутри микронной капсулы биогеля — выживаемость вируса резко повышается, и он способен сохранять активность на воздухе в течение нескольких часов.

— И как защититься от этого вируса, если он помещен в этот самый… в биогель, короче?

— Никак. Либо вакцина, либо костюм биологической защиты. Армейский или медицинский. Если вдохнул хотя бы сотню-другую капсул — ты заразился. Противогаз, например, не говоря уж о респираторе, от заражения не спасет. И похоже, что этот вирус был распылен в очень большом масштабе.

— Здесь есть загвоздка — покачал я головой — я по-прежнему не могу понять технологию распыления.

— Может с самолетов? — предположил Питер.

— С самолетов… — усмехнулся я — это бред полный. Представь себе — ты должен нанять как минимум сто летчиков — это если учесть, что зараза распространилась по всему земному шару практически молниеносно. Ты должен нанять этих летчиков, чтобы они распылили нечто над крупными городами. А теперь скажи — какова вероятность того, что ни один из этих летчиков не обратится в правоохранительные органы. Если бы мне предложили что-нибудь распылить над городом, первое, о чем бы я подумал — террористический акт. Что меня пытаются подрядить распылить зарин, сибирскую язву, чуму или что-то в этом роде. А мне на такие дела подписываться — нахрен нужно. Так что нет, путь доставки должен быть другой. Кстати. Так все-таки — ты и Каплан узнали, кто стоял за всей этой заразой?

— Не все, конечно … — глухо сказал Питер — но кое-что узнали…

Эта маленькая альпийская деревушка стала известна, да и то — в узких кругах, только недавно. Еще в восьмидесятых эта была обычная альпийская деревушка, утопающая в снегу, к которой зимой надо было добираться только на вертолете. Европейская и британская аристократия отдыхала обычно в Давосе, куда можно было добраться на машине и где были лучшие горнолыжные трассы во всех Альпах. Давоса хватало всем, а заоблачные цены делали отдых этаким «междусобойчиком», когда вокруг только свои. Одному богу известно, сколько сделок заключили, сколько миллионов и миллиардов перешло из рук в руки в перерывах между головокружительными спусками или в уютных ресторанчиках, где усталые горнолыжники собирались в конце дня пропустить шампанского, а кто замерз — глинтвейна. К услугам лыжников был и еще более дорогой Сант-Мориц.

Но в девяностые все резко изменилось. После падения железного занавеса и возвышения Китая, гости из стран бывшего СССР, восточной Европы и Китая буквально заполонили, загадили некогда тихие и респектабельные места. Вместе с ними пришел мат, грязь, проститутки, дикие выходки типа требования открыть ресторан в три часа ночи. Отдых рядом с такими вот свиньями, кичившимися своим скороспелым богатством стал решительно невыносим.

В итоге, завсегдатаи зимних швейцарских курортов попытались создать для себя новый, никому не известный уголок. Одним из таких уголков и стал курорт Венгенц. Он был расположен в долине Лаутербруннен, у подножья горы Юнгфрау и славился своим чистым горным воздухом и обилием солнечных дней. Многие считают, что самое лучшее катание на лыжах во всех Альпах, находится именно здесь в регионе Юнгфрау, в бернском Оберланде. Но свиньи постепенно нашли и этот курорт. Скрыться от них стало просто невозможно нигде…

— Скоты… — пробормотал стоящий на горе высокий, буквально лучившийся здоровьем, несмотря на свои пятьдесят с лишним лет человек, глядя через серо-стальные солнцезащитные очки на неуклюже спускающегося по самой простой трассе полноватого, лет сорока человека, громко матерящегося по-русски.

— К сожалению, в нашем маленьком мире от этого нельзя нигде скрыться … — пробормотал стоявший рядом пожилой седовласый, аристократичного вида господин. Солнечные очки он не надел и сейчас сильно щурился, глядя на ослепительно белый, переливающийся мимолетными искрами по зимним солнцем, альпийский снег.