Надо отдать должное достопочтенному кади Джумбеку, он добивался благосклонности девушки исключительно восточным терпением и красноречием. И собирался сделать её женой, а не наложницей. Иначе я просто оторвал бы ему голову, не вдаваясь в подробности, и не ведя нудных переговоров, выслушивая "дивные речи, услаждающие слух, подобно звону благородного серебра".

В ответ на просьбу Ольги увидеться с сестрой, был получен ответ, что Луноликая Пэри в данный момент спит но, если уважаемые гости соизволят прийти вечером, то им непременно представиться такая возможность.

Мы и пришли. Бледная девчёнка с голубыми глазами встретила сестру без особого энтузиазма.

– Ольга, зачем ты приехала?

– За тобой.

Но та лишь горестно вздохнула.

– Боюсь, они меня не отпустят. Да и вас…

– Тогда мы заберём тебя силой! Храбро заявила моя спутница.

Но, как видно, её слова не произвели должного впечатления, ибо скользнув взглядом по моей не слишком героической фигуре, Мари лишь пожала плечами. И, в самом деле, даже на фоне жирной туши Джумбека, имевшего "в холке" под метр девяносто, я както не смотрелся. А, ежели учесть человек десять охранников…

Как видно, Джумбек считался в этом городе весьма и весьма уважаемым человеком. И совсем ничего не боялся. Во всяком случае, бесцеремонно оглядывая Олькину хрупкую фигурку и закатывая маслянистые глазки в наглую предложил ей оставаться рядом с сестрой. Меня он не замечал.

Выйдя из заведения, одновременно бывшим и курильней, и театром стриптизшоу, и неким подобием публичного дома, я взглянул на Ольку и спросил:

– Ну, так как, Вы мне доверяете?

– А что ещё остаётся делать?

Тогда я порылся в бардачке джипа, и протянул ей розовую капсулу.

– Пейте.

– Что это?

– Лекарство против страха. Соврал я. Оно немного затормозит ваше эмоциональное восприятие. А, когда действие пилюли закончится, всё уже будет позади.

И, подождав, пока девушка заснёт, "забрал" её в коридор. Потом, облачился в закрытый модуль и, "выйдя" наружу, запрыгнул к одному из окон.

И вот, вишу теперь, изобретаю план захвата Парижа.

На неком подобии сцен одна из красавиц танцевала танец живота. Молоденькая девчёнка, одетая в прозрачные шаровары и микроскопический лифчик извивалась подобно змее. Вуаль, закрывавшая лицо, оставляла открытыми огромные чёрные глаза, и они смотрели на зрителей с какойто скукой и отрешённостью. Да уж, крутишься тут, вертишься, а кругом станки, станки…

Но, не хозяина, ни безголовой Олькиной сестрёнки в зале не видно и я, опустившись на землю подошёл к кабинету Джумбека. Тот, развалишись на какойто софе, заваленной горой подушек, курил кальян и в комнате явно распространялся запах гашиша. Кстати, поихнему "кальян" и "гашиш" одно и то же. Да ладно, зато водку не пьют…

Мари, безучастная ко всему, сидела в уголке, наталкивая на мысль о том, что она давно и прочно находится под кайфом. И, Бог ты мой! В руках она вертела вторую половинку стекляшки, так взволновавшей Ольку! Может, есть всё же в этом чтото "не просто тАковое"? Попёрся вот сюда, в войнушку поиграл. Опять же, доброе дело собираюсь сделать… В общем, цель была близка и "танки наши быстры".

Отойдя шага на два, я получше прицелился, и прыгнул, вломившись в окно. Рама повисла на шее, но я буквально разорвал её. Джумбек и не думал что либо предпринимать а, выронив чубук изо рта, ошарашено смотрел на механического монстра. Я же взял девчёнку на руки и "перешёл". Конечно, иньектор с пентоталом натрия зверская штука но, я надеюсь, выживет. Во всяком случае, действуя по строго отработанной схеме, я практически ничем не рискую. Сам же, тотчас "выскочил" наружу. Кади Джумбек так и сидел, пуская слюни, и я, снова через окно, выпрыгнул на улицу. И взвился вверх. Скутер, вообщето, машина умная, но и ей нужно пространство для манёвра.

Сделку мы заклюсили в Париже, поэтому я летел на запад. Ни вниз, ни по сторонам не глазел, а просто сидел, бездумно ожидая, пока в мозгу возникнет подтверждение прибытия. Времени полёт занял немного, и вскоре очутился над Булонским лесом.

Убрав скутер, и приземлившись в модуле, "вытащил" девчёнок, "выкатил" джип и принялся ждать. Олька очнулась раньше и, увидя спящую сестру, принялась меня тормошить:

– Что с ней?

– Спит.

Потом она огляделась и снова схватила меня за руку.

– Где мы?

– Дома.

– Не морочьте мне голову! Я же прекрасно помню, что какихто пару часов назад мы находились в ЭльНаджафе!

– Это всё действие лекарства. Понёс ахинею я. Я же вам говорил, что ваше восприятие несколько затормозится. Отсюда и неадекватные ощущения.

Мы препирались до самого утра. Наконец, очнулась Мари и, первым делом попросила пить. Я снова "сгонял" к водопаду и "приволок" упаковку сока.

– Оля! В голосе отважной исследовательницы взаимоотношений народов востока слышалась неподдельная радость. А я думала, что это сон.