– Ну, так поделись.

Я, как сумел, пересказал нашу с Олькой беседу, особо напирая на невольный страх, который вызвал у неё кусок стекла.

– Если она не врала, то выходит, комуто этот загадочный предмет очень нужен. Закончил я. Нука, скажи мне, кто может вот так, с кондрачка уплатить огромную сумму?

– Только Правящий Дом. Ни на минуту не задумываясь, ответила Ленка.

– Тото. А что мы знаем про Сильных вашего мира? Она растерянно пожала плечами, а я продолжил: То, что в охоте за камнями, они не останавливаются ни перед чем.

Как видно, упоминание о властях вызвало у Ленки неприятные воспоминания, так как она изменилась в лице. Но, быстро взяв себя в руки, неуверенно произнесла:

– У моих родителей был старинный иллюстрированный фолиант. Своеобразное генеалогическое древо, с указанием родовитых семей и описанием всех камней, принадлежащих этим людям. И, как мне кажется, в одной из глав упоминалось чтото похожее. Даже, помоему, рисунок был.

– Ленусик, нерешительно начал я, не охота тебя расстраивать но, как мне кажется, твоё имение давно пошло с молотка. Да и вряд ли его не обыскивали. Так что…

– Обыскиватьто наверняка обыскивали. Но только я сильно сомневаюсь, чтобы смогли обнаружить хотя бы один тайник.

Мы приземлились всё в том же лесу, и я выкатил джип. Никакого особого плана у нас не было. Просто, блудная дочь, после двухлетнего отсутствия решила навестить отчий дом.

Всё та же ограда и знакомые ворота. Мне показалось, что у Ленки задрожали руки, когда она взялась за бронзовую ручку калитки.

Едва мы сделали пару шагов по гравиевой дорожке, как навстречу вышел дворецкий.

– Что угодно господам?

Молодой парень совершенно незнакомый ни мне, ни Ленке. Она спросила:

– Скажите, кому сейчас принадлежит это имение?

– Хозяина зовут Павел Модестович Ферапонтов.

Сдаётся мне, что это имя я уже слышал. Ленка же прямо на глазах побледнела.

– А как давно он вступил в права собственности?

– Павел Модестович был пожалован имуществом два с половиной года назад. За особые заслуги перед Правящим Домом. Ответил встретивший нас человек и, оглядев меня и Ленку с головы до ног, поинтересовался: Как прикажете доложить?

– Земцова. Елена Владимировна Земцова.

Наверное, он ждал визитки, но у меня их отродясь не водилось. Да и Ленка, общаясь со мой изрядно одичала. То есть, я хотел сказать, очеловечилась.

Нас провели в дом и, идя по коридорам и комнатам, в которых прошло её детство, Ленка прямо на глазах падала духом. Человек же, когдато сыгравший передо мной роль хозяина, тоже растерялся.

– Боже мой, Леночка. Как же это? Ведь, в газетах писали, что вы погибли. Пропали без вести.

– Так всётаки погибла, или пропала без вести?

Голос Ленки дрожал, а лицо пошло красными пятнами.

– Вы же понимаете… Начал оправдываться он. Но, видимо первое удивление прошло, и Павел Модестович потянулся к телефону.

– Позвольте, я прикажу подать на стол. В честь встречи, так сказать.

Но Ленку уже обуяло бешенство и, толкнув его в грудь, она исчезла вместе с человеком, которому верила больше всего на свете.

Оставшись в одиночестве, я уселся в кресло и принялся ждать. Ленусик женщина разумная. И вряд ли доведёт дело до смертоубийства. А дворецкий, всё же тварь. Как видно, понравилось изображать хозяина. А, может, всё началось гораздо раньше?

Скорей всего отгадка предельно проста. В полном соответствии с чеканным изречением древних римлян "Куй продест?" "Кому выгодно?". И, стоит только как следует оглядеться и поискать нет ли в пределах досягаемости когото, кто поимел с этого бльше всего, как всё сразу же становится на свои места. То есть, уважаемого Петра Модестовича попросту задушила жаба.

Как я и предполагал, вскоре она появилась, таща за шкирку бывшего слугу.

– Живой? С любопытством осведомился я?

– Живой. Вздохнула Ленка.

– А чё так? Или кровь врага перестала отвечать твоим кулинарным пристрастиям.

Вообщето Ленка никогда не отличалась особой кровожадностью, и хамил я нарочно, для поднятия тонуса. Но, как видно, она уже пришла в норму, так как принялась методически обчищать покои, "забирая" практически всю обстановку и оставляя голые стены. Мальчишку, встретившего нас, она угостила прямым в челюсть и, не прерываясь ни не минуту, продолжила увлекательнейшее занятие.

– Может, помочь?

– Отвали, Юрка. И без тебя тошно.