Штурман М.П. Котухов был самым молодым среди командного состава лодки, но показал себя в этом походе прекрасным специалистом. Он сделал предварительную прокладку, и расчеты оказались предельно точными. «Щ-117», пробив лед, всплыла неподалеку от плавбазы. Все обошлось благополучно. Лишь стойки антенн оказались поломанными, но радисты их быстро отремонтировали.

На следующий день проверка закончилась, и лодку допустили к выполнению задания. Она снова погрузилась под лед и шла под ним до чистой воды. По свидетельству Н.П. Египко, расстояние, пройденное 11 и 12 февраля, в общей сложности составило около 10 миль.

До конца похода, который, хотя «Щ-117» несла обычную позиционную службу, все же носил экспериментальный характер, лодке не пришлось больше плавать подо льдом. Но трудностей на долю ее экипажа выпало немало. В надводном положении она постоянно подвергалась могучим ударам штормовых волн.

Однако главными врагами подводников были в том походе, конечно», мороз до —23° и лед. Под влиянием низких температур толщина льда на палубе и надстройках доходила до 70 см, а на орудиях до 40 см.

Изменившаяся из-за намерзшего льда плавучесть намного усложняла погружение. Приходилось принимать несколько тонн воды в уравнительную цистерну и с ходу, как указывалось в отчете командира, «загонять лодку под воду». Оттаивание льда занимало порой не менее часа [225] .

Спустя месяц после начала похода командир лодки получил радиограмму от командующего флотом флагмана 1 ранга М.В. Викторова: «Отважным подводникам-стахановцам «Ура!»

За 40 суток пребывания в походе «Щ-117» прошла 3022,3 мили, из них 315,6 мили под водой. В подводном положении она находилась в общей сложности 340 ч 35 мин — свыше 14 суток [226] , для того времени цифра весьма внушительная. Во всяком случае, такого результата не имела ни одна из советских лодок.

Вскоре на флот пришла радостная весть: ЦИК СССР 3 апреля постановил наградить за отличную работу и выдающиеся достижения в боевой подготовке целый ряд командиров, политработников и краснофлотцев-подводников Тихоокеанского флота. Все члены экипажа подводной лодки «Щ-117» удостоились ордена «Знак почета», а командир И.П. Египко, ранее награжденный орденом Ленина, и комиссар С.И. Пастухов — ордена Красной Звезды.

Подводная лодка «Щ-117» стала первым в нашем Военноморском флоте кораблем с полностью орденоносным экипажем.

Вспоминая о том времени, Н.П. Египко говорил автору: «Никто из нас не думал, что поход станет, как теперь его именуют, историческим. Каждый из нас считал, что делает обычное, рядовое дело, которого требует воинский долг. И уж, конечно, мы не мечтали попасть в число «пионеров подледных глубин», тем более старались тогда не афишировать такие «нырки» под ледяные поля — они ни одной инструкцией, ни одним наставлением не предписывались. К тому же кое-кто из старших командиров не только не поощрял подобную «инициативу», но И даже предупреждал, что подобный риск ничем якобы не оправдан. Мы знали, что в бригаде имели место неудачные подледные «эксперименты». Николай Павлович имел в виду случай с подводной лодкой «Щ-121».

В конце февраля — начале марта 1936 г. «Щ-121» (командир Н.И. Виноградов), находясь в районе, заполненном плавающим льдом, несла дозорную службу. 25 февраля, идя под перископом со скоростью 2 узла, командир начал маневрировать, чтобы избежать столкновения со льдинами. Маневрирование закончилось плачевно: зенитный перископ оказался погнутым- К сожалению, печальный опыт не послужил уроком. 2 марта при тех же обстоятельствах на «Щ-121» был поврежден и командирский перископ [227] . Подводная лодка была отозвана с позиций в базу.

Достижение «Щ-117» в том же году значительно перекрыла подводная лодка «Щ-122» (командир А.В. Бук). Вслед за ней еще более высоких результатов добился экипаж «Щ-123» (командир И.М. Зайдулин), превысивший проектную автономность в три раза. 75 суток И.М. Зайдулин и его боевые друзья находились в отрыве от базы.

Читатель успел, наверное, заметить, что многие приведенные выше примеры нелегких походов подводников-тихоокеанцев связаны с зимними условиями. Добиваясь всемерного расширения сроков боевой подготовки, они сделали ее, по существу, круглогодичной.

«Слов нет, зимние плавания давались нелегко, — писал в своих воспоминаниях Г.Н. Холостяков, — начиная с того, что при выходе из базы лодки преодолевали от одной до двух «ледовых» миль. Приходилось строго следить за соблюдением специальных мер по защите ото льда корпуса и цистерн. Но зато обеспечивались и непрерывность учебы в море, и несение дозорной службы. Всю бригаду можно было в любое время года развернуть на тех позициях, где потребуется» [228] .

Необходимость обеспечения безопасности советских морских рубежей на Дальнем Востоке выдвинула задачу и дальнейшего освоения новых, удаленных районов плавания.