Все мысли прочь!

Сигарета – это я.

Затянись мною в последний раз,

Ткни меня мордой в стекло,

Дави меня, туши мою страсть.

Буду дымить назло.

Боль на фильтре грязным бурым пятном –

Все, что мне от тебя останется.

Урна – мой будущий дом,

И вряд ли мне там понравится.

Серым пеплом осыпятся вниз

Те мечты, что не сбудутся никогда.

Меня вряд ли раскурят на бис,

Шанс если и есть, то один из ста.

Тебе травиться никотином моим,

Тебе – кашлять моими смолами.

Выдыхай скорей мой последний дым,

И закрывай окно, а то – холодно.

Выдыхай скорей

Мою душу наружу, ей тесно,

В твоих легких так мало места.

Выдыхай скорей

Мою душу наружу, ей тесно,

В твоих легких так мало места.

Но, если честно,

Во всем виноват я сам.

(Нойз Мс – Выдыхай)

Пора возвращаться. Там – Марк…

Уже с лестницы вижу, что ни на танц-поле, ни на диванах его нет.

Ебать! Мне нужно туда зайти. И встретиться с ней. И увидеть ее глаза. И выжить после этого.

Но мне сейчас не о себе нужно позаботиться, поэтому я ускоряюсь и почти бегом залетаю в закулисье. Ее дверь приоткрыта.

Да ну, нахуй!

Он же не посмеет вот так тупо!

Или посмеет?

Шаг. Еще шаг. Еще. Еще. И я касаюсь ручки ее двери. Мне НЕЛЬЗЯ туда! Не факт, что он там!

Негромкий стук чего-то об пол сметает все мои сомнения, и я залетаю.

ОНА!

Одна…

Поворачивается…

Надо уйти.

Но ноги не слушаются.

Тихий вскрик и поцелуй наших глаз. И мы стоим… не могу выдохнуть… Забыл как.

И вдохнуть не могу… тону…

– Ненавижу… шепчет она. – И ее голос заставляет мои веки немного закрываться от удовольствия. – Ненавижу твои лживые суррогатные глаза…

Я киваю.

Не могу сейчас позволить себе понять смысл того, что она говорит. Поэтому просто слушаю совершенное звучание ее голоса.

– Никогда не приближайся ко мне больше…

И я вижу, как шоколадные озера взрываются слезами, и она сгибается под моим взглядом.

Это – сильнее меня!

Меня больше нет.

Есть только вырвавшееся наружу окровавленное сердце, и мои руки, которые хватают ее за талию не позволяя осесть на пол.

И мне хочется сказать, что не надо, что все будет хорошо, но еще больше, что я люблю ее, что не предавал ее. Но я, задыхаясь, только шепчу:

– Белла…

– НЕНАВИЖУ! – кричит, отбиваясь от моих рук. – Ненавижу…

И я отпускаю… И она в слезах опускается на пол.

Ее лицо в ладонях, а плечи вздрагивают, но больше нет ни звука.

– Выйди!

Я закрываю на секунду глаза.

Вот и дракон, охраняющий мою принцессу.

– Выйди.

И я выхожу.

Второй бонус от Деймона

Плачет…

Ебануться! Ненавижу, когда она плачет! Так хочется сгрести ее в охапку и… уговорить… расслабить… зацеловать… Хочется и большего, конечно. Тупо отрицать.

Но мне нельзя прикасаться к ней, когда мы наедине.

Это, блять, наше ебучее правило.

Я сам тогда предложил… От безысходности. Потому что не мог контролировать это, и любое касание могло быстро перерасти во что-то большее. Даже не так. Не «могло бы», а неизбежно бы переросло.

Поэтому я умираю от желания прикасаться уже несколько лет…

Но она не отменяет наш договор.

И я просто сижу и смотрю, как горько она плачет.

Дверь открыта, и меня просто разрывает от бешенства, что все проходящие мимо неизбежно кидают взгляд сюда и видят слабость мой девочки, ее срыв.

– Белла…

Мы не совсем наедине – дверь открыта, и я решаюсь прикоснуться, молясь, чтобы она не отскочила от меня. Потому что это – уничтожающе больно. Знаю – заслужил, но…

– Хватит, малышка… – аккуратно сжимаю ее плечо, и она, качнувшись немного, теряет равновесие и опирается мне на грудь спиной. Блять! Мои руки замирают вокруг нее. Сейчас оттолкнется и качнется обратно…

Но – нет… лицо в ладонях и плачет…

Я… могу…? Коснуться? Обнять? Утешить?

Я не знаю…

Медленно прижимаю за плечи, чтобы в любой момент могла оттолкнуть. Но она только всхлипывает и не сопротивляется. Что-то бормочет сквозь слёзы. И я решаюсь, сгребая ее к себе ближе и пряча на груди, и меня подколачивает от ее близости.

Расслабляется и снова плачет – сильнее и отчаяннее. Сейчас будет, как вчера… А я, блять, не переживу второй раз этой херни. Да и тут никому не надо видеть моего котенка в таком состоянии.