Меня уже срывает от ее податливости, и мои губы бегут по ее коже, руки сжимают талию, забираясь под блядские шортики.

– Ты просто не видишь, как они смотрят на тебя… как они хотят тебя… – желание с примесью ревности заставляет мои руки быть грубыми и требовательными. – Ты не осознаешь, что делаешь с мужчинами… Конечно, я ревную! Просто сгораю, когда ты позволяешь прикасаться к себе!

– Ты сумасшедший! – хихикает она, уворачиваясь от моих рук, бродящих по ее бедрам. – Ко мне никто не прикасается… Прекрати, мне нужно идти.

– Нет… Сэм позвонит, если что… – прижимаю к двери, захватывая ее рот, и она немного поддается моим губам, все еще пытаясь сжать бедра и перехватить мои обнаглевшие руки.

– Я немножко, маленькая… – чокнувшись уже окончательно, уговариваю я. – Расслабься…

– Маньяк! – мычит она, пытаясь увернуться от моего требовательного языка, но я рукой удерживаю ее подбородок, заставляя подчиниться.

– Ты даже не представляешь, насколько права! – добираюсь я, наконец-то, до перешейка ее микроскопических шортиков. И она со стоном сдается, немного проседая в моих руках…

Блять! Только бы никому не вздумалось нагрянуть к нам в гости!

– Хватит! – задыхаясь, просит она.

Но разве могу я остановиться теперь?

– Один разок… Все будет быстро… – обещаю я, покусывая ее шейку, и вторая моя рука наощупь находит шпингалет на двери, закрывая нас от постороннего внимания. – Только посмотрю на тебя…

Спускаю руки на бедра, собираясь стянуть с нее это маленькое недоразумение, и обнаруживаю, водя пальцами по швам, что шортики – «стрип»!

С рычанием сдираю их одним рывком под ее полустон-полувскрик – под ними НИЧЕГО!

Главное, удержать свой член при себе!

Это будет не гуд, если я сейчас…

Мои пальцы уже наглаживают ее между бедер, и ее стоны становятся громче.

Ебать! Дверь гипсокартонная… И любой, кто... просто не сможет не услышать нас!

Подхватываю ее за бедра и быстро пересаживаю на гримерочный трельяж, разводя ножки и ставя одну на столешницу. Мы уже начинали эту игру… И сейчас я хочу, чтобы она закончилась с другим счетом!

Пытаясь быть тише, она прячет лицо на моей груди, и я погружаю в нее пальцы, мечтая на самом деле войти в нее по-настоящему… Но это потом…

Она все-таки не сдерживается, и я, поднимая ее лицо за подбородок, ловлю губами мои любимые звуки. Мне хочется, чтобы было громче, но, блять, я знаю, что должен погасить и эти.

Ее глаза закрываются, и я чувствую, что она уже почти.

– Открой глаза! – требую я. – Я хочу видеть…

На секунду приоткрывает и тут же срывается, вцепляясь мне в плечи. Мои пальцы сдавливаются ее пульсацией, но я продолжаю двигать ими, продлевая ее кайф… Да и свой тоже… Мне нравится чувствовать ее так. За затылок плотнее прижимаю ее губы к своим и на последних сладких пульсациях начинаю нежно поигрывать с ними языком.

И мы целуемся, разжигая еще сильнее меня и успокаивая ее.

– Такая вкусная! – шепчу я, облизывая свои пальцы и пачкая заодно ее губы. Мне нравится, когда она делает это вместе со мной…

Мы одновременно оборачиваем голову на ее трезвонящий телефон. Сколько он уже орет, интересно?

Беру в руки – Сэм…

– Ты маньяк, извращенец и мазохист… – постанывая, шепчет она мне в шею.

– Ты со мной делаешь это… – я ставлю на беззвучку. – Надеюсь, тебе нравится…

Нежно покусывает меня за подбородок, и я матерю про себя Сэма, понимая, что мы могли бы сейчас продолжить… Перехватываю ее рот своим, но она уворачивается:

– Это Сэм?

– Ммхм… – не могу оторваться от ее говорящих, стонущих, шепчущих губ.

Она улыбается, и я целую ее улыбку.

– Что такое, зайчонок?

– Когда ты… – она прячет лицо на моей груди. – Берешь меня… я чувствую себя… особенной…

– Ты и есть особенная! – прижимаю к себе крепче. – И мне кажется, ты единственная не догадываешься об этом!

– Нет… – целует мои глаза.– Я особенная только с тобой…

И я зацеловываю все, до чего могу дотянуться. Я, конечно же, знаю, что это не так, но из эгоизма не собираюсь переубеждать ее… Пусть так и считает!

Подаю ей висящие на стуле брючки, помогая быстро в них влезть.

– Ты сегодня… где? – перехватываю ее порыв выскользнуть за дверь.

Возвращается и обнимает меня.

– Не могу ни сегодня, ни завтра… – и я просто сжимаю ее. – Анж сегодня попросила посидеть с ее малявкой, а завтра семейный ужин… я обещала…

Охренеть! Семейный ужин с НИМ?!

Отпускаю, и она убегает.

Что-то тревожное жрет меня изнутри. Как будто есть какая-то грань, и пока мы на ней, то просто тонем друг в друге, но только стоит сделать шаг влево, шаг вправо… и все, реальность требовательно вырывает нас обратно, заставляя расходиться в разные миры. И неоформленные строчки беспорядочно лезут в голову рваными кусками…