– Я была хорошей, послушной девочкой, а Вэл – оторвой. Наверное, на меня было проще надавить… Да и Дем не хотел Валери, он хотел меня.

Он и сейчас хочет…

Звонок ее мобильного снова прерывает нас, и я знаю, кто звонит. И, блядь, я с трудом сейчас сдерживаюсь, чтобы не перехватить у нее из рук этот кусок пластика и не…

Она смотрит на экран и скидывает вызов.

– Мне пора. Обещай, что не будешь психовать. Или я не буду тебе больше ничего рассказывать…

– А есть еще что-то?!

Смеется!

И я целую ее в смеющиеся и уворачивающиеся губы – мое маленькое хохочущее счастье!

– Что, проблемная у тебя подружка?

– У меня? – замираю, не в силах вдохнуть. – Белла… ты … моя?

– Твоя… – шепчет она, взрывая нахрен мое сердце, ошметки которого летят мне в горло, голову, пах и, конечно же, не минуют мою приятную патологию…

И мне ТАК невыносимо хорошо. И, блять, ТАК охуительно плохо…

Потому что это значит, что ее судьба и правда бракованная…

Глава 23

Ставки сделаны, карты вскрыты …

Ее давно уже нет рядом, но она все еще есть. Теперь она есть у меня, и я могу дышать. И кислорода так много, что я пьяный им вдрызг! Одно ее слово сотворило новую патологию с моим организмом, и теперь, вместо того, чтобы выводить токсины, моя печень комбинирует их в амфетамин и выплескивает обратно… И я уже несколько часов под кайфом… Полный неадекват!

«Твоя…».

«Твоя…».

«Твоя…».

Сделайте мне лоботомию. Оставьте только этот кусочек!

Мне вполне хватит для счастливого существования…

Моя…

Что это значит? Даже не представляю… Но, блять, как же хорошо! Даже если по факту это ничего и не меняет.

В каком смысле она моя?

Ведь у меня в голове миллион смыслов этого слова! А у нее? Насколько мы теперь ближе? Что это меняет? Я нихрена не секу в ванильных отношениях… Блять, чувствую себя влюбленным подростком…

– Лекс, за Бель отработаешь в седьмом выходе… – Сэм сует мне в руки распечатку программы, и я киваю. – Я музыку поменял на одиннадцатую композицию.

– Без проблем.

Она останется у меня? Я теперь могу попросить ее об этом?

Наверное, рано еще…

А когда не рано?!

Завтра?

Послезавтра?

А если что-то случится и она передумает?

Наверняка ведь случится…

Нет. Нет. Нет!!!

Только не об этом сейчас…

Просто буду любить, пока она позволит, настолько, насколько позволит… Насколько захочет быть моей.

На сцене не слышу и не вижу ничего! Что, блять, я делаю?!

А хрен его знает – тело двигается, толпа ревет…

Похую…

– Молодец. Хорошо отработал! – Сэм… – Можешь идти к своим, твоих выходов больше нет.

Каким, блять, теперь СВОИМ?!

Домой… Там все пропитано ею.

Моя!

Я могу говорить ей о том, что люблю?

Это будет нормально?

Так хочется, просто разрывает…

– Лекс!

Маленький торнадо впечатывается в спину. И мне хочется прибить Алису за то, что она так некстати врывается в мою эндорфиновую медитацию. Своим появлением она вносит в мой микромирок напоминание о том, что сейчас ОН рядом с ней. Нет… я больше не ревную. Не к нему. Но мне неприятно то, что он рядом с ней – он год мучил ее, заставлял ненавидеть свое тело. Ее великолепное, отзывчивое и чувствительное тело… Которое теперь мое… Ну, ладно, почти не ревную…

– Алекс!

Ну что за маленькое наказание!?

– Ну?! – разворачиваюсь в легком раздражении.

Прищуривается и замирает.

– О ней думаешь?

Вот лисица! Теперь не отстанет!

– Элли, что ты хотела?

– Где Белла? – ведь знает же не хуже меня! – С ним, да? Семейный ужин… У меня идея.

– Нет, нет, нет… – надо сваливать.

Пытаюсь слинять, но она вцепляется в ремень и тянет обратно:

– Да послушай ты! Пойдем, покурим…

Безнадежно. Легче выслушать весь ее бред. Иду.

В курилке Джас. Жмем друг другу руки. Алиса тут же повисает на нем, пробегаясь пальцами по ремню и ширинке. Он еще не привык к нашим фишкам, и его это цепляет. И Алиса от этого тащится, поэтому все время провоцирует его.

Джас подсаживает ее на подоконник – наша крошка сплошной ритуал и курит только так – и, чмокнув в губы, сваливает.

Она нагло обшаривает мои карманы и извлекает пачку сигарет, доставая две – одну мне, одну себе.

– Кроха, ты куришь, как паровоз, а сама всегда без сигарет… Почему?