Шрифт:
– Ты, Гайка, молодец… Я тебе обязательно подарю желтого кузнечика!
Ашотик
В доме, который закрыл от Леся Казачий мыс, было девять этажей. С помощью телескопа и компаса Лесь точно высчитал, где там нужная квартира, нужное окно. Получилось – на четвертом этаже, пятое слева.
Оказавшись перед домом, Лесь посчитал еще и вычислил: второй подъезд, квартира тридцать три.
Он поднялся и позвонил. Без особой робости, но с сомнением: что за люди его встретят, поймут ли?.. Житель тридцать третьей квартиры открыл дверь без промедления.
Это был небольшой житель, года на два помладше Леся. Круглый такой, даже толстоватый. В просторных вельветовых брюках, в красном пушистом свитере. Лесь замигал от удивления: увидеть при нынешней погоде мальчишку в таком наряде – это все равно, что… ну, скажем, встретить среди пальм белого медвежонка.
Лицо «медвежонка» тоже было круглое, а нос с горбинкой. Пока Лесь мигал, толстячок поднял на него бархатисто-коричневые, очень серьезные глаза и отчетливо сказал:
– Здравствуй, мальчик. Ты пришел по объявлению? Заходи, пожалуйста. – И он широко раскрыл дверь.
Лесь не успел удивиться снова, он услышал женский голос:
– Ашотик, дорогой, кто там пришел?
– Это мальчик, бабушка! Наверно, по объявлению!
Позади Ашотика возникла худая женщина. С носом как у внука, с костлявыми руками, которыми она взмахнула обрадованно и широко.
– Заходи, пожалуйста, мальчик! Еще никто не приходил, ты первый!
Лесь шагнул через порог:
– Здравствуйте. Только я не по объявлению. Я…
– Значит, ты пришел поиграть с Ашотиком? Какой молодец! Пожалуйста, проходи! А то Ашотик все один и один. Я говорю: иди познакомься с мальчиками, погуляй с ними, а он все дома… Поиграйте, а я как раз пеку пирожки с вишнями… – И она стремительно скрылась.
Ашотик взял Леся за рукав, шепотом попросил:
– Пойдем.
Лесь пошел. За Ашотиком. Они оказались в комнате с большим ковром на стене. Нижний край ковра падал на широкую тахту и укрывал ее до пола. На тахте валялись плюшевые игрушки, вагончики электрической дороги и детали конструктора.
Ашотик аккуратно убрал с тахты мохнатого тигренка.
– Садись, пожалуйста… Тебя как зовут?
– Лесь…
– Лесь… – Он смотрел опять очень серьезно. – Это такое здешнее имя, да?
– Да, – чуть улыбнулся Лесь.
– А меня Ашот.
– Я уже понял, – кивнул Лесь. И подумал, что «Ашотик» подходит все-таки больше.
– А ты в самом деле пришел играть?
– Если хочешь, – неловко сказал Лесь.
– Давай наладим железную дорогу! – Ашотик начал умело раскладывать на паркете игрушечные рельсы.
Лесь неуверенно сел рядом с ним на корточки, стал помогать. Они перепутались руками, и Ашотик вдруг взглянул грустно и понятливо:
– Нет, ты не играть пришел. Ты по делу, да?
Лесь не решился признаться сразу. Сказал уклончиво:
– Послушай, а что за объявление, про которое ты говорил?
Ашотик вскочил:
– Это вот! Такое… – Схватил со стола, протянул бумажку.
На машинке, под копирку, было напечатано: «Отдаются в хорошие руки котята. Месячного возраста, серые, пушистые. Бесплатно. Пожалуйста, приходите по адресу: улица Казачья, дом 1, квартира 33. В любое время».
– Я сейчас! – Ашотик выбежал из комнаты и тут же вернулся, удерживая в охапке четырех котят. И правда пушистых, серо-полосатых, дергающих лапами и хвостами. Следом торопливо пришла худая кошка, тоже серая. Сразу видно, мама.
Ашотик выпустил котят перед Лесем. Двое тут же сцепились в дурашливой борьбе, один заскакал вокруг матери, а четвертого Лесь успел ухватить. Тот куснул его за палец, а потом разнеженно заурчал – когда Лесь посадил его на грудь и стал чесать за ухом.
– Какой хороший, – заулыбался Лесь.
– Тебе нравится? Бери, пожалуйста!
– Некуда. – Лесь вздохнул. – У нас уже есть кот. Пожилой. Его зовут Шкипер. Раньше он с дядей Симой на яхте ходил.
Ашотик опять вскинул коричневые глаза:
– А дядя Сима – это кто?
Лесь запнулся лишь на секунду.
– Это… мамин муж. Как отец мне, хотя и не родной. Он хороший… И Шкипер хороший. Даже морские команды понимает.
Ашотик задумчиво кивнул. Лесь протянул ему урчащего котенка. Ашотик взял, свел темные брови, сказал вполголоса:
– Может быть, и хорошо, что никто за ними не приходит. Пусть еще побудут с мамой. А то ведь грустно расставаться…
– Да, – согласился Лесь. И ощутил какое-то беспокойство.