так же вызывает беспокойство. – Она мягко смотрит на меня, чуть склонив голову. – Я не

собираюсь бросать тебя, хочешь ты этого, или нет. Я твоя подруга и я переживаю за тебя. А

теперь иди и умойся, потому что следы от твоей подушки все еще на твоем лице. – Нора

смеется. – Я пока сварю кофе.

Мне ничего не остается, как послушаться. Через полчаса я полностью собрана и после чашки с

кофе, мы с Норой выходим на улицу.

– Извини, я дерьмовая подруга, - виновато произношу я, после того, как Нора показывает мне

снимок с ультразвука. Она на четвертом месяце и животик лишь слегка начал формироваться.

Мы зашли в кафе пообедать после того, как мой стилист Марко целый час колдовал над моими

волосами. Я долго не знала, чего хочу, и в итоге решила, что пусть будет удлиненное каре. Вот

так радикально.

– Ладно, ты прощена, - усмехается Нора, но тут же серьезно смотрит на меня. – Ты не должна

извиняться, тебе сейчас нелегко. Я понимаю.

Я делаю попытку улыбнуться и слабо пожимаю плечом.

– Это ерунда по сравнению с тем, через что сейчас проходит Мег… и Тайлер.

– Это ужасно. И так неожиданно. – Нора хмурится. – И это случилось именно в тот момент,

когда ты и Тайлер вновь решились сойтись. – Она замолкает и расстроено качает головой.

– Я ничуть не удивлена. – Я быстро моргаю, потому что чувствую, как наворачиваются слезы. Я

не часто позволяю себе плакать. Иногда, только когда я в душе и когда шум воды может

заглушить рыдания. Да, я живу одна, и моих слез все равно никто не увидит, но я решила

поставить себе лимит на слезоизвержение. Потому что если я буду плакать столько, сколько

хочу, а порой это очень много, я просто окончательно и бесповоротно расклеюсь.

– О чем ты? – Нора непонимающе смотрит на меня.

– О ситуации в целом. – Я глубоко вздыхаю, ища слова, чтобы описать свои чувства. – У нас с

Тайлером всегда так было. Стоило случиться чему-то хорошему в нашей жизни, как тут же

происходило нечто плохое, что это перекрывало. Так что когда я обрадовалась, что мы сможем

быть вместе после такого долгого расставания, я должна была знать, что случится нечто очень

нехорошее. – Я морщусь, понимая, что мои слова прозвучали довольно эгоистично. – Да, я знаю,

что болезнь Мег – это само по себе страшная вещь, и это не просто способ разлучить нас с

Тайлером. Мне жаль, что это происходит с ней, но просто… - Я в растерянности замолкаю, не

находя нужных слов, но Нора, которая знает меня лучше, чем кто-либо, опережает меня:

– Просто тебе обидно, что он не с тобой. – Она понимающе смотрит на меня.

Я смущенно закусываю губу.

– Это ужасно? Что я думаю так, когда Мег борется с такой страшной болезнью?

Подруга качает головой.

– Нет, во всяком случае, не для меня. Ты женщина, которая любит, и ты знаешь, что он любит

тебя, но при этом вы не вместе по определенным причинам. Вполне логично, что ты чувствуешь

так. Ты задета, любая была бы задета.

– А может, я преувеличиваю его чувства ко мне? – Я неуверенно развожу руками. – Может, если

бы они были сильней, его бы ничто не остановило?

Нора хмыкает и закатывает глаза.

– О, Лекси, это не так. Дело не в том, что его чувств недостаточно. Вся причина в том, кем

является Тайлер, из какого теста он состоит. – Она слегка улыбается. – Он слишком…

преданный, и верный. И ты всегда знала, что он такой. Он чувствует свою ответственность

перед Мег, и теперь, когда она столь серьезно больна, он не может оставить ее. Это из-за его

принципов, и того, во что он верит. Он должен помочь ей, даже если из-за этого ему придется

поступиться своим счастьем.

Подумай, если бы он поступил иначе, смогла бы ты принять это спокойно, без мысли, что он

делает что-то не верно? Что ваше воссоединение произошло как-то неправильно?

Я молчу, но в душе понимаю, что Нора права. Знаю, что Тайлер никогда бы не сделал этого

иначе. Но от этого не становится легче. Это как замкнутый круг, из которого нет выхода.

– Знаешь, это ведь не конец, - после паузы говорит Нора. – После того, как Мег станет лучше, и