Цель красноречия – не истина, а убеждение.

Читай не для того, чтобы спорить или верить, а для того, чтобы испытывать и взвешивать.

Чтение дает человеку содержание, беседа – ловкость, письмо – точность. И потому человек, который мало пишет, нуждается в большой памяти; человек, который мало разговаривает, – в природном остроумии; человеку, который мало читает, нужно много ловкости, чтобы казалось, что он знает то, чего он не знает.

Ясность мысли и ясность выражения обыкновенно встречаются вместе.

(11.04.1492–21.12.1549)

Королева Наварры с 1527 г., писательница.

Проявляла большой интерес к философии и литературе, покровительствовала писателям и ученым и сама стала одной из первых ученых дам своего времени, а ее двор был одним из центров французского Ренессанса. Написала сборник новелл «Гептамерон», введя некоторые новшества в жанр новеллы: за каждым рассказом поместила комментарии в виде длинных вольных диалогов. Сборник вышел без имени автора и имел огромный успех у придворных, которым он и предназначался.

Главное – это то, как человек оценивает свои поступки.

Для тех женщин, которых робость и скрытность делают несчастными, самое большое удовольствие – это грешить с людьми, которые сами же могут потом отпускать им грехи.

Если окажется, что та, кого вы полюбили, как две капли воды похожа на вас и хочет всего того, чего хотите вы, в действительности вы будете любить не ее, а только себя.

Как неразумен человек, когда от добра, которое он имеет, он еще ищет другого. Не довольствуясь тем, что у него есть, и гоняясь за большим, человек теряет и то, что имел.

Легче расторгнуть сотню браков, чем разлучить одного священника с его служанкой.

Любовь слепа, и она способна ослепить человека так, что дорога, которая кажется ему наиболее надежной, оказывается наиболее скользкой.

Любовь способна обманывать даже обманщиков.

Люди дурные готовы искать зло где угодно, только не там, где оно есть на самом деле.

Мне столько раз приходилось слышать о людях, которые умирают от любви, но за всю жизнь я не видела, чтобы кто-нибудь из них действительно умер.

Можно вынести все, кроме безделья.

Наказывается не преступление, а глупость.

Настоящая любовь и изобретательность свойственны иногда вовсе не тем, в ком мы рассчитываем их найти.

Настоящая любовь не признает никаких приказаний и никаких обетов.

Обида имеет больше власти над женщиной, чем любовь, особенно если у этой женщины благородное и гордое сердце.

Самые тяжелые муки – это муки любви.

Самым невежественным оказывается тот, кто считает, что знает все.

Самыми изобретательными в делах любви оказываются именно те, у кого меньше всего ума.

Сильнее всего бывают те, кто направляет силы на добрые дела.

Сладка не та месть, которая убивает врага, а та, которая несет жизнь истинному другу.

Там, где недостает добродетели, иногда не обойтись без лицемерия, как мы иной раз прибегаем к каблукам, чтобы никто не заметил, что мы малы ростом.

Тот, кто делает добро другим, сам от этого вкушает радость.

Уж лучше любить одну женщину как женщину, чем поклоняться нескольким как иконам.

Человек, известный своими дурными наклонностями, всегда будет под подозрением.

(26.04.121–17.03.180)

Римский император, философ.

Родился в Риме. После смерти отца был усыновлен императором Антонием Пием. Став единовластным правителем Рима, подобно своему предшественнику Пию, опирался на сенаторское сословие и во внутренней политике стремился к упорядочению законодательства и бюрократического аппарата. Известен как высоконравственный, гуманный, хорошо образованный человек. По своим философским взглядам – убежденный стоик, последователь Эпиктета. В сочинениях «Наедине с собой», «Размышления» выражал стремление к моральному самоусовершенствованию и неверие в возможность совершенствования политического строя.

Без соображения с божественным не сделаешь хорошо ничего человеческого, и наоборот.

В себе самом, внутри тебя источник добра. Он не перестанет журчать по мере того как ты будешь раскапывать его.

Вечность – это как бы река явлений и стремительно несущийся поток. Только что успело показаться одно, и оно уже уплыло, как проносится другое и торопится подплыть третье.

Воля делает материалом для своего действия представляющиеся ей препятствия совершенно так же, как огонь завладевает всем, попадающим в него, – маленький огонек угас бы, но большущий костер усваивает брошенные в него вещества, сжигает их и сам становится еще выше.