Обогрело Старика,

Месяц белый посветил,

Вышли зерна из могил.

И летел из дальних стран

Ворон Воронович Вран,

Помахал своим крылом, —

Крупкой полон весь закром.

КОЛОБОК

Толокняный колобок,

Ты куда бежишь, дружок?

А бегу я к волку в пасть.

Верно, там тебе пропасть.

Нет, я волка покормлю,

Но катиться я люблю.

Только волк меня поест, —

Я качусь до новых мест.

Как же это, колобок?

Ты из пасти — прямо скок?

В брюхе волка — темноты

Не боишься, верно, ты?

А в моих полях — овес,

Много зерен он принес.

Намесили толокна,

И в квашне не видно дна.

Волк от ночи до утра

Ест, — а молвлю я: «Пора!» —

И обглоданный — в квашню,

И круглюсь во славу дню.

Ишь, а мне и невдомек,

Ты прехитрый колобок.

И кружить тебе не лень?

Нет, я свежий каждый день.

СЕМЯ-ЗЕРНО

1

Мечтанья девушек красивы,

Полузакрытые цветы,

Но есть мучительные срывы,

И цепкий зов из темноты.

Меня страшит мое ночное,

В ночах слепое, существо,

Но нашим миром правят двое,

Разрыв — начало для всего.

Цветы каштана в Марте свежем

Горят как свечи под Луной,

Но если взор мы светом нежим,

Зерно растет из тьмы ночной.

2

Вот оно брошено, семя-зерно,

В рыхлую землю, во что-то чужое.

В небе проносятся духи, — их двое, —

Шепчут, щебечут, поют.

Спрячься в уют.

В тьму углубляется семя-зерно,

Вечно одно.

Было на воздухе цветом красивым,

Колосом с колосом жило приливом,

Было кустом,

Малой былинкою, древом могучим,

Снова упало в могильный свой дом.

Духи из пламени мчатся по тучам,

Духи поют: «Улетим! Отойдем!»

Сердце, куда же ты мчишь, безоглядное?

Вот оно, вот оно,

В землю зарытое, малое, жадное,

В смертном живое, семя-зерно.

В подпольи запрятано, прелое,

Упрямо хотящее дня,

Собой угорелое,

Порвалось, и силам подземным кричит:

«Отпустите меня!»

Вся тяга земная

Ничто для него.

Есть празднества Мая

Для сна моего,

Апреля и Мая

Для сна моего.

Кто хочет уйти, отпустите его.

Вся тяга земная

Прядет для меня золотое руно,

И ласка от Солнца есть ласка родная,

И тьма обнимает — для дня сохраняя: —

В глазах ведь бывает от счастья темно.

Душа человека есть в Вечность окно,

И в Вечность цветное оконце — разъятое

семя-зерно.

Серое, тлеет, упрямо уверено,

Что зажжется восторг изумруда,

Что из темного терема

Вырвется к Солнцу зеленое чудо.

Духи порвали огромности туч,

Голос потоков, как пляска, певуч

Весть золотая с заоблачных круч

Из голубого Оттуда.

3

Я вас кроплю водою

Из чистых родников,

Цветы мои, горите

Огнем живых зрачков.

Я вас кроплю слезою

Мгновений и годов,

Цветы мои, светите

Лампадой лепестков.

Я вас кроплю мечтою,

Из крови сплел покров,

Я умер, вы живите,

Наш мир лишь вами нов.

Ушел в века с зарею,

Вернусь из тьмы веков,

Цветы мои, вы нити

Бессмертных жемчугов.

ЮЖНЫЙ КРЕСТ

No quema, sino da luz, este fue-

go del santo amor. Oh diremos que

quema у no quema!

Fray Diego de Estelta

He сжигает, а дает свет, этот

огонь святой любви. О, скажем,

что сжигает и не сжигает!

Фраи Диэго де Эстелья

ЖЕРТВЕННЫЙ ЗВЕРЬ

Белорунный, сребролунный, из пещеры вышел зверь.

Тонкоструйный, златовейный, зажигай огонь теперь.

В старый хворост брызнул шорох, вспышек быстрых перебег.

Зверь пещерный, беспримерный, весь сияет, словно снег.

Златорогий, стройный, строгий, смерти ждет он не страшась.

Струйки-змейки, чародейки, вейтесь, пойте, стройте час.

Струнным строем час построен, час и миг и волшебство.