Без ошибки попасть на лету.

Лишь с тобой мой полет — чрез простор темноты.

Хоть за край, если в пропасти — ты.

И с хоругвью в ветрах, за тобой я лечу,

Гром готовится встретить нас — чу!

ЛЕБЕДИНАЯ ПЕСНЯ

Я раскрыл лебединые крылья,

И коснулся крылами зари,

И легко, высоко, без усилья,

Возлетел. Мой размах повтори.

Если хочешь лететь легковольно,

Там, где звезды подобны ручью,

Ты пойми и почувствуй безбольно

Лебединую песню мою.

Улети от родного затона,

От знакомых родных ступеней,

Убаюкай дрожание стона,

Будет песня полней и звучней.

Искупаешься в Солнце безвестном,

Обвенчаешься с Новой Луной,

И к пределам желанным, хоть тесным,

Прилетишь с полнопевной весной.

Из пустынь, что лазурно-высоки,

Упадешь белоснежно к гнезду,

И качнешь ты родные осоки,

Закачаешь на влаге звезду.

С МОЛНИЕЙ

К тебе я в грозах прилетал,

Тебя дождями я кропил,

С тобою светлый пил бокал,

И слушал тихий звон кадил,

Тебя я в лунный ввел опал,

И быстрой молнией светил.

И если будет мне дано

Продлить земную череду,

И если в яркое звено

Я вброшу вновь и вновь звезду,

Томись и жди, раскрыв окно,

Я снова с молнией приду.

В НОЧАХ МИРОВ

Я вброшен в мир неведомой Судьбою,

И с вихрями зиждительными свит,

Я должен мчаться бездной голубою,

Одетою ночами в аксамит.

Я должен быть светильником летящим,

Прорезать мрак алмазною слезой,

Быть светляком глубинностям и чашам,

Игрой зарниц загрезить за грозой.

Струною петь о таинстве стремленья,

Зачать, качать протяжный перезвон,

В зеркальность дней пролить волну продленья,

Создав напев, лелеять зыбкий сон.

Но был бы я безмерно одиноким,

Когда б в ночах, с их мглою голубой,

Я не был слит с виденьем звездооким,

И не горел тебе, в себе, тобой.

НАПЕВЫ РУН

Напевы рун звучат — но лишь для взора,

В узорах звезд, в которых высота

Сложила гимны огненного хора

Под верховенством Южного Креста.

Напевы рун дрожат — их слышит ухо

Во вскипах волн, в безмерности морей.

Дорогой глаз, или тропинкой слуха

В их смысл войди — все смыслы в них светлей.

СКАЗ О ЗВЕЗДАХ

При начале наших дней

Люди Бога огорчили,

Он ушел от нас во тьму.

Скучно было там ему.

Вечно с тьмою, всюду с ней.

Зачерпнул в своей он силе

Так с пригоршни две огней,

Радость сердцу своему.

И унес подальше их.

Но они, горя, сквозили

Через Божию суму.

И в своем он терему.

Но идя средь звезд златых,

Весь сияя в звездной силе,

Растерял не мало их,

И горят еще сквозь тьму.

НЕ ИСКУШАЙ

Мать Матерей, родимая Земля,

Отец Земли, лазурный Океан.

Покой сознанью синим Небом дан,

И нежат мысль зеленые поля.

Я был как все. Во мне горел Огонь.

Я жил во всем. Касался до всего.

Устало сердце. Мир, не мучь его.

Я тихо сплю. Не искушай. Не тронь.

ПОД ЗНАКОМ СВАСТИКИ

Капля неведенья в море незнания,

Искра мгновенная в хлещущей мгле,

Ты, маловерное чадо терзания,

Ты, беспримерная вспышка во зле.

Все твое деланье в тающем времени,

Все твои сны, и верхи Пирамид,

Лишь прорастание малого семени,

Факел твой пляшущий быстро горит.

Вспыхнут Рамзесами, иль Ахиллесами,

Меткозахватными, яркие дни,

Тотчас задернется праздник завесами,

Сгрудятся гномики, тушат огни.

Все созидания Эллина гордого,

Первого воина нашего я,

Суть лишь вскипания мрамора твердого,

Камень, возжаждавший быть как струя.

Струи кончаются. Струи свежительны,

Все же не вечно им можно сверкать.

Только страдания в цепкости длительны,

В том поручится вам каждая мать.