Смерть Нао доставила бы радость его врагам — Нао не мог добровольно пойти навстречу ей. Нет, сначала он должен был утомить рыжих карликов, внушить им страх! Сначала он должен был убить многих из них… Да он и не хотел вовсе умирать: ему надо было сначала повидать Гаммлу!

Нао не знал, каким образом он обманет бдительность своих врагов и вырвется из ловушки; но надежда на спасение час от часу крепла в нем, пока не овладела всем его существом, пока он снова не почувствовал себя сильным и полным мужества.

Сначала рыжие карлики не показывались вовсе, не то из страха попасть в засаду, не то выжидая какой-нибудь оплошности со стороны уламров. Только в конце дня они, наконец, появились. Они выскользнули из засады и подкрались к гранитной тропе. То один, то другой карлик вдруг издавал отрывистый крик, но вождь отряда хранил настороженное молчание. В сумерках рыжие тела сбились в кучу. Издали они напоминали стаю шакалов, поднявшихся на задние лапы.

Настала ночь.

Костер уламров бросал на поверхность болота кровавые отблески. За чащей кустарника виднелись костры рыжих карликов. Фигуры стражей явственно выделялись на темном фоне ночи.

Однако, несмотря на угрожающие приготовления, карлики не осмелились приблизиться к уламрам, и ночь прошла спокойно.

Следующий день тянулся нестерпимо долго. Рыжие карлики беспрерывно сновали перед лагерем уламров то поодиночке, то целыми толпами. Их тяжелые челюсти свидетельствовали об огромном упорстве и настойчивости характера. Ясно было, что они неустанно будут добиваться смерти чужеземцев — этого требовал их инстинкт; не будь у карликов этого упорства в достижении намеченной цели, они давно были бы истреблены другими племенами, более сильными, но не знающими такой тесной спайки и сплоченности.

И на вторую ночь карлики не решились напасть на уламров. Они хранили глубокое молчание и не показывались, из-за прикрытия. Исчезли даже огни их костров: они не разводили их вовсе или перенесли на такое расстояние, что зарево не было видным.

На заре вдруг послышался шорох, словно кустарник двинулся с места и пополз по земле. Когда рассвело, Нао увидел, что у входа на гранитную тропу вырос вал из ветвей. За этим укреплением, вызывающе крича, прыгали и кривлялись рыжие карлики.

Уламры поняли, что карлики собираются постепенно продвигать вперед свое укрепление и, прячась за ним, забрасывать осажденных дротиками и копьями, покамест не улучат удобный момент для нападения.

Положение уламров и без того было достаточно тяжелым. Съев запас мяса, они занялись ловлей рыбы в болоте. Но там оказалось очень мало рыбы; редко-редко им удавалось поймать угря или леща. Сильные молодые люди не могли насытиться и непрерывно испытывали муки голода.

Особенно тяжело переносили осаду Нам и Гав. Юноши заметно ослабели.

Третий день не принес изменений. Сидевший неподвижно у костра Нао был погружен в грустное раздумье. Он понимал, что, если голодовка продлится еще несколько дней, Нам и Гав совсем ослабеют и любой карлик окажется сильнее их.

Нао с тревогой думал: может ли он сам с прежней силой метать дротики и копья? Будут ли так же смертоносны удары его палицы? Не лучше ли попытаться бежать под прикрытием темноты, пока силы не иссякли окончательно? Однако, тут же он отказывался от этой мысли: нельзя было рассчитывать застать врасплох бдительных карликов, а прорваться через их лагерь силой нечего было и думать.

Сознание безысходности положения снова привело Нао в состояние лихорадочного возбуждения. Он вскочил на ноги и стал кружить около костра; затем он вышел на тропу и зашагал по направлению к становищу карликов.

За вечер укрепление продвинулось еще на несколько десятков локтей. Нао понял, что не позже как следующей ночью рыжие карлики нападут на них.

Вдруг прозвучал резкий крик. Из болота на берег выползло какое-то существо. Приглядевшись, Нао увидел, что это человек. Он еле полз, и кровь потоком хлестала из раны на бедре.

Это был человек странного вида — с узким телом, почти лишенным плеч, и остроконечной головой.

Сначала рыжие карлики как будто не замечали его, но потом они подняли дикий крик. В воздухе засвистели копья и дротики.

Нао подался порыву необычного чувства. Этот человек мог быть только врагом, но Нао бросился на помощь к нему, забывая об опасности; даже дротик, впившийся в плечо, не остановил его.

Издав воинственный клич, он подбежал к раненому, взвалил его на плечо и тотчас же помчался назад к своему убежищу. Камень ударил его в голову, новый дротик уколол его в лопатку, но Нао не обратил на это внимания и скоро был уже за пределами досягаемости.

И в эту ночь рыжие карлики не осмелились дать решительный бой.