– Буквально полчаса назад мне позвонил Евгений Синицын и повторно предложил свою идею, - правая рука потянулась к чашке, поблёскивая обручальным кольцом.
– Когда я отказал, эта мразь мне сказала, что моя жена и ребёнок - это самое первое о чём я должен беспокоиться. После этого он ясно намекнул, что ты, - Игорь посмотрел прямо в глаза Сергею.
– О своей жене побеспокоился мало.

Едва он успел договорить последние слова, как телефон Атемьева ожил. Виктор кивком показал одному из охранников на дальнейшие действия, парень поспешно покинул кабиинет.

– Здравствуй, Сергей, - раздался в трубке спокойный голос Евгения.

Кресло, на котом сидел до этого мужчина, отлетело к стене с и шумом упало на пол.

– Ах, ты ж тварь, - прохрипел Сергей, растягивая галстук на шее, чувствуя как в лёгких заканчивается кислород.
– Нужно было тебя ещё в клубе придушить.

– Зря, - Синицын рассмеялся.
– Зря ты этого не сделал. По секрету хочу тебе сказать, что ты находишься не в выигрышном положении, как и твоя...жена.

Когда слова дошли до мозга, то Сергей с рыком ударил кулаком об стол.

– Падла, - еле выговорил он.
– Что тебе нужно?

– Лучше тебе воздержаться от высказываний и послушать меня, - голос Евгения ужесточился.
– Ты даёшь то, что нужно мне, а я отдаю тебе женщину.

– Ты знаешь мой ответ.

– Тогда и ты мой знай. Дольше чем 48 часов твоя жена не проживёт

В трубке раздались гудки, а через секунду она уже летела в стену.

Руки затряслись, мысли вспарывая нервы прошлись по телу, оставляя за собой неприятный зуд. Противный зуд страха. Дыхание сбилось и теперь вырывалось из груди шумно и со свистом. Во рту пересохло, а в голове всё взрывалось с каждой проходящей секундой.

– Удвойте для отца охрану, - еле как выговорил Сергей, крепко зажмурив глаза.
– Всех сюда. В офис. Вить, по своим компьютерным прибамбасам найди мне эту падаль. У нас всего 48 часов...

Грудь что-то сжимало, сдавливало сердце и параллизовывало спокойные мысли. Нужно было хлоднокровие и ясный разум, но в голове картинки того, как он вживую, своими руками закапатывает эту су** где-нибудь в лесу.

Нет, Сергею нетрудно было отдать то, что требовал Синицын. А требовал он всего лишь власть, а она для него ничего не стоила. Вот только вероятность того, что Ира вернётся живая была по нулям.

– Серёг, - крепкая ладонь Шубина сжала плечо.
– Мои уже на подходе.

Бурый встал и подошёо ближе.

– Мои тоже, - произнёс он.
– Если потребуются ещё люди, только позвони.

Сергей кивнул и подняв взгляд от пола, протянул руку.

– Спасибо, - голос сорвался.
– Я... не забуду.

Игорь кивнув и крепко пожав ладонь, вышел из кабинета.

– У нас всего 48 часов...
– прошептал Сергей и выпрямился.

Пора начинать, а остальное... потом.

Глава тридцать третья

Ира с каждой секундой замерзала ещё сильнее. В коморке куда её кинули солнечного светане было. Здесь вообще ничего не было кроме холодного пола и таких же холодных стен, и крыс. Господи, крыс и тараканов! Они были по всюду, везде, рядом, слишком близко. Шуршали своими лапками возле её ушей.

Ира опустила тяжёлую голову на колени и задышала глубже. Казалось её сейчас вывернет. Удар по голове не прошёл даром, оставив после себя головокружение и тошноту. При каждом движении затылок болел, так же как и левая скула.

Кто-то заскрёбся в темноте и она ещё сильнее вжалась холодный угол, стараясь не думать сколько тварей кружилось вокруг неё. Вспомнился Максим, который не боялся даже головорезов с автоматами, а она боится насекомых.

Жалкий смешок вырвался из груди.

Вспомнился разговор с Лерой, за несколько минут до аварии. Лицо дочери вспыхнуло так ярко, что Ира дёрнулась.

– Ты даже не понимаешь на что идёшь!
– практически выкрикнула дочь.

– Я не понимаю!? Мне сорок лет!

– Вот именно!
– дочь сверкнула глазами.
– А ведёшь себя словно тебе двадцать!

Тогда было обидно, сейчас она понимала, что дочь где-то права. Ей не двадцать. И даже не тридцать. Господи, жизнь так коротка! Почему она поняла это сейчас? В этот момент? Может смерть всё-таки близко?

– И как тебе живётся с ним?
– практически шёпотом спросила Надежда Михайловна.

Ира не удержалась от улыбки.

– Я не знала, что так можно жить, - так же шёпотом ответила она и повернулась к матери. Надежда Михайловна улыбалась.

Всхлип вырвался так неожиданно, что Ира сама не поняла в первые секунды. Она так любит. Так его любит. Почему она была такой глупой, когда убегала от него? Вот дура-то.