Кровать, несомненно, была для нее сейчас самым подходящим местом, и недуг послушно вернулся.

Этим утром она получила с гонцом письмо — оно пришло от герцога Нортумберлендского. Ее брат, король, согласно сообщению герцога, желал немедленно повидать свою дорогую сестру. «Ваша светлость должны приехать как можно скорее, — говорилось в послании, — так как король тяжело болен».

Но принцесса, которая всегда инстинктивно знала, кому и когда нужно улыбаться, естественно, имела кое-какие связи. Неимущая по сравнению с могущественным Нортумберлендом, она была богаче его друзьями.

У гонца оказалось еще одно послание для принцессы, тщательно им спрятанное. Для безопасности оно было зашито в его башмак. Написанная Уильямом Сесилом, другом Елизаветы, записка гласила: «Король уже мертв. Нортумберленд планирует посадить на трон Джейн Грей и своего сына Гилфорда и захватить для этого вас лично и вашу сестру. Подчиниться его приглашению — значит отдать себя в руки Нортумберленда».

Потому-то принцесса Елизавета и удалилась в постель, предварительно написав герцогу, что она сожалеет, но слишком тяжело больна и не сможет покинуть Хэтфилд.

Она находилась в опасности и знала это. Но разве когда-нибудь было иначе? Она вспомнила милую Джейн Грей, которую Нортумберленд собирается сделать королевой Англии. Бедная Джейн! Что она знает о роли, ей уготованной? Джейн образованна, но какой смысл в эрудиции, если ей нет применения? Джейн станет марионеткой. Она будет не большей королевой Англии, чем Эдуард был королем. Судьба бедняжки оказалась предрешена, когда она позволила Нортумберленду выдать себя замуж за Гилфорда.

Как только случилась эта свадьба, для Елизаветы уже было яснее ясного, что за нею последует.

Елизавета прекрасно помнила юного Гилфорда. Он был слабовольным человеком. Сама она, будучи натурой сильной, обладала безошибочным чутьем на слабых духом. Другое дело — его брат Роберт. Ей захотелось громко рассмеяться от мысли о том, что он женился на жеманной деревенской девушке. Как он мог так сглупить! А может, и не так уж сильно сглупил? Если бы он не женился на своей неотесанной невесте, он был бы сейчас женат на леди Джейн Грей. И так ли уж завидно было бы его положение? Время покажет, но, в любом случае, Роберт не имел права жениться на деревенской девушке.

Она расхохоталась в подушку, забыв на короткое время о грозящей ей опасности. Какая жалость, что рядом с ней не было ее верной Кэт Эшли. Как бы славно они поразвлекались, раскинув карты… предсказывая судьбу… глядя, не вырисовывается ли что-нибудь в отношении Роберта Дадли (высокого темноволосого короля), как они обычно гадали на Тома Сеймура.

Как глупо думать сейчас о Томе! Она не могла не вспоминать его громкий раскатистый смех, крепкие ругательства и твердые руки. Но теперь Том Сеймур… всего лишь обезглавленный труп. А ведь он чуть не взял ее с собой в могилу, так же, как в жизни хотел взять с собою на трон… на супружеское ложе.

Она никогда больше не должна быть такой слабой, какой показала себя с Томом. Какое счастье, что все это позади. А ведь он мог уговорить ее выйти за него замуж… Тому почти удалось это. Никто больше не соблазнит ее таким образом. Принцесса, стоящая в двух шагах от трона, должна учиться на своих ошибках, и учиться быстро, потому что очень часто времени на их исправление почти не бывает.

И теперь, когда приближалась новая опасность, она не должна забывать о той, прежней.

Она ясно помнила Тома Сеймура и верила, что никогда не забудет его, изящного адмирала в пышном одеянии, который пришел к ней после смерти своей жены Екатерины Парр, напустив на себя великую печаль, и его глаза умоляли ее о снисхождении, сообщая, что он стал свободен.

Но ей нужен был адмирал, который добивался бы ее, а вовсе не муж, чтобы он ею командовал. Елизавета желала, чтобы ее забавляли, приятно возбуждали, вызывая в ее воображении волшебный образ, который, как правильно подсказывал ее здравый смысл, в реальности никогда не совпадает с мечтами о нем.

Правда, бывали моменты, когда она была уже почти готова сдаться этому обворожительному человеку, когда его вкрадчивые уловки почти что брали верх над ее здравым смыслом.

Его домогательства вызывали ее сопротивление, она начала сторониться его. Та легкомысленная девушка, которая развлекалась, отчаянно флиртуя с ним при жизни его жены, стала старше, стала мудрее. Да и как могла принцесса Елизавета принять предложение человека, который, как утверждали, отравил свою жену с целью жениться на ней?

Нет, смерть Екатерины стала первым наглядным уроком, душераздирающая смерть Томаса — вторым, и эта вторая смерть так сильно потрясла ее, что она никогда ее не забудет.

Как ясно его образ всплывал в ее памяти, будто бы он сейчас стоял возле ее кровати, улыбался ей горящими от страсти глазами, пытаясь, как он делал в Челси, стащить с нее покрывало.

Он переманил на свою сторону Кэт Эшли. Что же он сказал Кэт? Может, он просто смотрел на нее так, как умел делать только он? Может, он обещал отблагодарить ее в тот день, когда принцесса Елизавета станет его женой? Очень скоро Кэт стала его рабыней, подобно множеству женщин из окружения принцессы. Кэт начала замечать, что карты благоволят к нему… милая глупенькая Кэт! В ушах Елизаветы и сейчас звучал ее голос, звенящий от возбуждения. «Вам, моя дорогая, выпал счастливый брак, самый чудесный брак в вашей жизни. А сейчас давайте-ка посмотрим, кто этот марьяжный король! У него золотистая борода и он красив… да как красив! Кажется, он связан с морем…» Тогда Елизавета разразилась бурным смехом, назвала Кэт мошенницей и спросила, чем заплатил ей адмирал, чтобы она сказала это. Отбросив карты, они стали болтать и смеяться, подшучивая над адмиралом и его мечтами о женитьбе. Разве когда-нибудь она серьезно относилась к этой мысли? В то время ее мечты уже были о другом. Больной брат Эдуард, не очень молодая и к тому же болезненная сестра Мария и затем… она сама.