Шрифт:
– Не а...
– Блин, ты чего тупишь? У тебя реально - жизнь в запасе! Главное чтоб призвать успел, так что учти - если пуля мозг тебе вынесет, это не поможет... Понял?
– Ага...
– киваю, пытаясь осмыслить полученную информацию. Выходит плохо...
– А кто она?
– А вот это тебе знать рано. Именно рано! Ты ведь веришь нам с Русланом?
– Честно?
– Честно, - усмехнулся Степаныч, а Руслан только закатил глаза, делая вид: и за что мне такое наказание?
– Кому если не вам? Вы конечно темнилы старые, но всегда вроде только на пользу... Но потом расскажите?
– Нет, Егор, - грустно произнес Рогожин, - не мы. Тебе все расскажут, когда придет время. И ты сам поймешь, что если бы мы тебе все рассказали, было бы только хуже. И скажешь спасибо!
– Угу... А может, вы меня разводите, как эту девицу на обещание?
– Ты чего?
– прапор беспокойно заерзал.
– Это случайно вышло! Мы тебя только подлечить хотели...
– Ага... Так я и поверил!
– А ты поверь!
– глаза капитана стали стальными.
– Как мы могли, ведь девушка может обидеться и отомстить!
Умному достаточно, еще не хватало, чтоб эта мадама мстить начала:
– Да я прикалываюсь! Не все же вам надо мной!? Вы же не такие!
– Вот именно, - глаза Руслана снова улыбались, хитро так, - такое не просчитать!
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Следующие двадцать минут пролетели в незамысловатой беседе: что да как... Особенно повеселил капитана душевный порыв Балагура.
– Кстати, как успехи в освоении отжиманий?
– Да нормально, прибавляет не по дням, а по часам!
– Ну и хорошо, чем бы дитинушки не тешились, лишь бы девки в подоле не таскали...
– Не до девок ему, - хохотнул я, - еле до кровати доползает. Даже к Таньке не бегает.
– Ох ты ж. Ну и зверь ты сержант... Завязывай, заездишь пацанов! Во всем должна быть норма!
– А у тебя была?
– Конечно! К поварихе же бегал? Значит силы оставались.
– Логично!
Тут дверь распахнулась, и на пороге возник Васильев:
– Привет честной компании, и особенно выздоравливающим! Руслан Иваныч, ты же выздоравливаешь?
– Стараниями Юрия Степаныча, надеюсь, через пару недель спасти своих парней от гнета злобного сержанта Милославского!
– Так надо ему старшого дать, чтоб злобность званию соответствовала!
– Вот и займись!
– Займусь, займусь. Дело сделают, и сразу всех повысим. Минимум до младших...
– Всех? Думаешь проканает?
– Я же говорю после дела! Там все проканает! Главное, чтоб сержант не облажался!
Вы поняли, о чем разговор? Я вот нет! Сижу как дурак и хлопаю глазами. Какое дело?
– Кхм...
– А? Чего тебе Милославский?
– довольный жизнью майор так и лучится счастьем.
– А что мне надо сделать? И при чем здесь все?
– Как при чем?Капитан выздоравливает, Степаныч его лечит, я точно хреновый диверсант, остаешься только ты!
Понятно, что ничего не понятно... Похоже, что на моем лице информация об этом проступила если и не огромными буквами, то большими точно...
– Придется покомандовать самому, Егор, без моего чуткого руководства - Рогожин впился в меня взглядом, похоже, ища следы паники. "Ага, счаз. Удивление? Да! Паника? А хрен вам!" - Дело серьезное, а командиры видишь какое дело!? Можно Степаныча с вами заслать, но меня надо на ноги ставить, а ты парень достаточно грамотный - справишься. Хотя и не по нутру мне это, но выбора нет, грядут серьезные дела, а я валяюсь!
Вот теперь понятно, зачем они мадаму разводили. И даже зачем рисковали, чтоб запасную жизнь мне добавить - подстраховались... И обидно и приятно: с одной стороны недоверие, а с другой почти отеческая забота. Вот как с ними быть?
– Чего молчишь то?
– не выдержал Васильев.
– Согласен?
– А что можно отказаться?
– встрепенувшись, пускаюсь в словоблудие: - От спасибо! А чего раньше молчали? Я вот и думаю, а если вдруг когда-нибудь, сам майор Васильев спросит меня! А я такой сижу и думаю, вот ведь как оно бывает, такой большой человек, и у меня, сам прям, берет и интересуется! А я же ни сном, ни духом, а вопрос то серьезный, требует соответственного осмысления, со всех сторон глубины своей проблемы...
Майор, тихо шалея, крутит головой, более привычные к моим заходам - Степаныч и Рогожин еле сдерживаются. Степаныч начал тихонько сползать вниз. А вот Руслан, как выздоравливающий сперватолько похрюкивал, а потом гаркнул, при этом скривившись от боли и не очень громко:
– Мажор, млять! Видишь мне хреново?
Я смутился:
– Прости, командир!
– Э-э-э... Это чего было?
– поинтересовался все еще прибалдевший Васильев.
– А это Мажор, во всей своей красе!
– вытирая выступившие от смеха слезы, пояснил Степаныч.
– Ты нашел что спросить! Тренироваться или воевать? А тут еще и сам автобус поведет!