Гогунава… И эта фамилия, кажется, встречалась в записной книжке Чкония.

— Он из Тбилиси? — спросил я.

— Да.

— Тогда его. Что вы о нем знаете?

— О Малхазе Гогунаве?.. Малхаз Теймуразович Гогунава считается солидным коллекционером. Очень серьезный товарищ. Очень.

— Это все?

— Это очень много.

— Он как-то связан с Церетели?

— Примерно полгода назад, когда Гуля только что вышел, они не сошлись на какой-то вещи. Гуля хотел купить, а Малхаз не отдал — кто-то предложил больше. Слышала, что Гуля крепко обозлился, даже отомстить хотел, но вовремя одумался.

— Что за вещь, Мария Несторовна?

— Вот этого я не знаю. — Лицо Замтарадзе вдруг стало бесстрастным, улыбка холодной. — Разве я мало сказала?

— У вас есть тбилисский телефон Гогунавы?

— Я с ним не знакома настолько коротко.

— Мог Гогунава быть как-то связан с Чкония?

— Я не могла этого знать.

— А мог ли Гогунава быть как-то связан с городком под названием Галиси?

Замтарадзе вздохнула, тронула пальцами висок:

— Георгий Ираклиевич, я никогда не слышала о Галиси! Простите, но я очень устала. И голова заболела. Честное слово. Я вас провожу.

Замтарадзе сама проводила нас до ворот. Сдержанно попрощалась, осторожно закрыла за нами дверцу. Я тут же достал записную книжку Чкония. Все точно. В ней есть телефон Гогунавы.

Джансуг посмотрел на меня, заметил:

— Батоно Георгий, кажется, у этой дамы действительно был серьезный конфликт с Гулей. Куда едем? В «Батуми»?

— Да нет. В «Грузию».

К гостинице мы подъехали около двенадцати. Поднялись в бар. Там Церетели не было. Спустились вниз, подошли к администратору. Парулава спросил:

— В каком номере остановился Давид Сардионович Церетели?

Девушка даже не стала смотреть журнал:

— Церетели? Вообще-то он был в четыреста двадцать первом, но съехал. Я ему заказывала такси в аэропорт.

— Спасибо.

Джансуг понял меня без слов, и мы заспешили к машине.

До аэропорта по пустому шоссе мы домчались минут за двадцать. Парулаву я тут же отправил к билетной кассе выяснить, выписан ли билет на имя Церетели, сам остановился в зале регистрации. Народу было немного, лишь у одной из стоек вился хвост. Чисто случайно я уловил в нем какое-то движение. Повернулся, когда из средней части очереди уже незаметно отделилась фигура. Это был Церетели. Теперь он с плащом через руку, с небольшой дорожной сумкой медленным шагом шел по залу. Исчез за дверью.

Вернувшись, Джансуг сообщил:

— Билет взят на ночной рейс.

— Ты так эффектно шел к кассе, что Гуля вышел из очереди и скрылся. Его нужно, скорее всего, искать в туалете.

— Давно он там?

— Только что вошел. Зайди туда, но разговор не заводи. Только поздоровайся.

Джансуг ушел. Ждать долго не пришлось. Минуты через три вернулся вместе с Церетели.

Не выдержав, я сказал:

— Давид Сардионович, вы так быстро вышли из очереди. Ведь идет регистрация. Неприятности с желудком?

— Никаких неприятностей, просто приспичило.

— Понятно, природа сильнее нас. Не хочу вас задерживать с отлетом. Ответьте сразу: какую вещь вы не поделили полгода назад с Гогунавой?

Церетели нахмурился:

— Не знаю, о чем вы говорите.

— Если не сможете вспомнить сейчас, придется задержать вас на несколько часов. Закон это разрешает. И говорить в другом месте.

Церетели достал платок. Вытер лицо. Я не сомневался — ему действительно стало жарко. Медленно убрал платок и сказал:

— Вещь была, но я о ней только слышал, в руках не держал.

— Что за вещь?

— Перстень. С бриллиантом.

— Перстень?

— Да. Сведения о нем есть в каталоге Музея Грузии издания тысяча девятьсот двенадцатого года. «Перстень Саломеи». Подарок императора Александра Второго.

— Этот перстень у Гогунавы?

— Был у него тогда. С тех пор я ничего не слышал ни о перстне, ни о самом Малхазе.

— Точно?

— Точно.

Прежде чем отъехать от аэропорта, мы некоторое время сидели молча. Наконец Парулава спросил:

— Что-нибудь прояснилось?

— Чтобы что-то прояснилось, нам нужно сначала поговорить с Телецким, потом с этим Гогунавой.

— А сейчас что?

— Сейчас поедем спать. В «Батуми». А с утра продолжим.

«Половина второго», — подумал Гогунава. Минут через двадцать — Галиси. Водитель он неплохой, и все же шесть часов за рулем, половина из которых пришлась на подъемы и спуски в горах, — занятие утомительное. Сначала, когда на своей зеленой восьмерке отъехал от Тбилиси, радовало все: улетающие назад селения, ущелья, реки, чайные поля, виноградники, развалины древних храмов. Но после Кутаиси все эти красоты примелькались. И все же настроение у него неплохое. Он, Гогунава, благодарен Вите Чкония за этот подарок — Галиси. В Галиси отдыхается как нигде. Чистый воздух, горы, два озера, что еще нужно? Конечно, приходится мириться с некоторым ограничением удобств, но зато никаких знакомых, ничего, связанного с так называемым «турсервисом». Дом, который он снимает, в высшей точке Галиси, по сути, в горах. Вид из окна залюбуешься. К тому же этот городок — идеальное место для деловых встреч.