Шрифт:
Вот так и узнаешь себе цену. Мучительно, больно, страшно… истошный бег в темноте по незнакомому лесу и настигающий волчий вой за спиной, неторопливый и неумолимый, неспешный и окончательный, словно катящийся по пятам огромный свинцовый шар. И никакого выхода. Совсем никакого. И помощи ждать неоткуда. И очень хочется вести себя достойно и гордо. Повернуться и встретить несущуюся по пятам смерть лицом к лицу. И молчать, молчать до самого конца. Но ничего не получается. Ты бежишь, бежишь… спотыкаясь, задыхаясь, падая, то и дело налетая на какие‑то кусты и жалобно вскрикивая. Слезы текут сами собой, и нет никаких сил удержать их. И только новая порция страха заставляет на миг замереть и перестать всхлипывать.
«Позорище! Вот такую меня и найдут, в соплях и слезах! Тоже мне – наследница королевского дома! Разве что попросить волков, чтобы они и сопли со слезами съели? Жаль, я их языка не знаю. Вот что стоило учить, вместо астрономии с математикой! Знать бы, что в жизни пригодится…»
Ты бежишь, не чуя под собой ног. И в самом деле – не чуя. Домашние туфли недаром называются домашними. Первой не выдержала левая. Она развалилась и осталась позади, а ты, продолжая бежать, наступила на землю голой ногой. И с криком рухнула наземь.
Камень. Оказывается, это очень больно – наступить голой ногой на камень. «А если змея? Или еще какая пакость?» Волчий вой подстегивает незримой плетью, и ты вновь бросаешься бежать, спотыкаясь на каждом шагу, ковыляя, хныча, падая вновь. «Интересно, если я наступлю на змею и она меня укусит, отравятся мной потом волки или нет?… Боги, что за чушь лезет в голову! Мне‑то какая разница?» Нет. Так дальше не пойдет. Ты пробуешь скакать на одной ноге, на обутой, но лес не прощает таких шуток, ты вновь обо что‑то спотыкаешься и с криком летишь носом в какую‑то колючую мерзость, едва успевая закрыть глаза. Колючки пропахивают щеку. Ты вскакиваешь и отчаянно срываешь вторую туфлю. Роса на траве холодит босые ноги, а в руках твоих, кроме туфли, оказывается тот самый браслет, что перенес тебя сюда, волкам на съедение. Он каким‑то образом зацепился за каблук и все это время держался. Если учесть, что каблук куда уже браслета, то это очень странно, но у тебя нет времени над этим думать. «Когда волки не воют, они бегут!» – проносится в твоей голове. Ты выбрасываешь туфлю, оставляя браслет. «Вдруг удастся переместиться, или еще что?» – думаешь ты, не особо на это надеясь. Волчий вой раздается снова, и ты опять срываешься с места. Бег, бег… ноги очень скоро перестают чувствовать боль. Какая там боль, когда ужас ледяными пальцами щекочет шею и плечи?! Волчий вой совсем рядом, но у тебя откуда ни возьмись вдруг появляются новые силы, и ты несешься сквозь ночь, а она медленно течет тебе навстречу. Волчий вой раздается справа… и почти тотчас – слева. «Обходят!» Ты замираешь на миг, понимая, что развязка близка. «Не побежать ли назад?» Но тщетно. Волчий вой раздается и сзади.– Да что же это такое? – выплясывают непослушные губы.
«Я же не хочу умирать! Так глупо умирать из‑за каких‑то дурацких волков!»
И тут ты с ужасом соображаешь, что где‑то потеряла шпагу. И даже не заметила этого.
«Дорого продать свою жизнь? Хорошая идея… была». А теперь, когда нет шпаги… у тебя даже дамского кинжала нет, ты никогда не любила таскать с собой эту изукрашенную никчемную безделушку, мужские игрушки нравились тебе куда больше. Ты только на бал ее и брала, впечатлившись тем фокусом, что мать тебе показала. Но дома, на своей собственной астрономической башне… зачем? «А ведь пригодилось бы. По крайней мере хоть что‑то… Вот так. Задача решена неправильно. Наказание за неправильное решение – смерть». Ты вцепляешься в колдовской браслет, как в последнюю надежду. «Если он меня еще куда‑нибудь перенесет, там не обязательно будут волки!» Но браслет мертв и безжизнен. А попытка вновь швырнуть его на землю и потоптать ногами… Вот только твоими ногами сейчас что‑то топтать! Скрюченная отчаяньем, усталостью и болью, ты поворачиваешься навстречу серым теням, что несутся к тебе из ночной темноты. Потому что смерть нужно встречать лицом к лицу, даже если очень страшно. Потому что весь Теарн сейчас стоит за твоей спиной, даже если он об этом ничего не знает. Потому что все твои предки смотрят на тебя в эту минуту.– Вы простите, – говорит им всем принцесса Лорна, наследница теарнского королевского дома. – Я все же буду кричать, если станет слишком больно.
Серые тени придвигаются ближе, они словно бы плывут сквозь ночь, и становится очень страшно – так, что даже дышать трудно…
«Я все‑таки решила эту задачу неправильно!» И в этот момент ночь разрывают пистолетные выстрелы. Один. Потом другой. Серые тени уже не несутся к тебе. Ночь уносит их прочь. Тех, что уцелели. А две неподвижные темные груды так и остаются лежать… не слишком далеко от тебя. «Кто‑то решил эту задачу правильно!» Тебе уже почти все равно кто. Кто бы там ни был, это не волк. Волки не стреляют из пистолетов. Из темноты раздаются шаги.– Ваше высочество, вы живы? – спрашивает знакомый голос. – С вами ничего не случилось?
С тобой происходит что‑то странное. Тебя начинает колотить дикая нервная дрожь. Ты смеешься и плачешь одновременно, смеешься и плачешь и не можешь остановиться.
«Нет, ну что он за чушь спрашивает этот невесть откуда взявшийся спаситель?!»
– Нет, – хихикая, как полная идиотка, и при этом взахлеб рыдая, отвечаешь ты. – Я мертва. Но со мной ничего не случилось. Все в порядке!
Ты подавляешь недостойное принцессы желание броситься на шею этому неведомому охотнику. Смех и слезы подавить куда труднее, они словно бы тысячу лет скапливались внутри тебя, а теперь яростно лезут наружу.
Твой спаситель оказывается рядом, и ты наконец узнаешь его в неверном свете луны.
– Принц Ильтар? – изумленно выдыхаешь ты.
– Это все‑таки вы! – столь же изумленно откликается он.
А потом присаживается и начинает перезаряжать пистолеты.– Давайте я вам помогу, – вырывается у тебя.
«Ага! Вот только твоими трясущимися руками сейчас пистолеты перезаряжать! В самый раз занятие!»
– Спасибо, – чуть кланяется Ильтар, – но свое оружие каждый должен перезаряжать сам.
Ты вновь вспоминаешь о потерянной невесть где шпаге. Со шпаги мысли скачком перескакивают на Феррена и вновь возвращаются сюда, к склоненному над своими пистолетами принцу Ильтару.
– Что вы здесь делаете… один, ночью, в лесу? – вырывается у тебя.
– А вы, ваше высочество? – откликается он, возвращая за пояс перезаряженные пистолеты.
И ты понимаешь, насколько он прав. Он‑то хоть одет для леса. Наверняка где‑то здесь охотился. Услышал шум, прибежал. Хотя где тогда его свита? Охрана хотя бы? Но ты‑то сама… В домашнем платье, босая, растрепанная, исцарапанная… кошмар! А если учесть все остальное…