Ну, а пока… Пока что первым делом — Джет ван Эльц. Третья неделя, которую она провела с моей бабушкой, заканчивалась сегодня утром. В десять Джет уступила свой пост очередной «милой девочке» (как называла их бабушка), а в двенадцать мы встретились с ней в баре.

Джет пришла не в форме сиделки, к которой я уже успел привыкнуть, а в черных брюках, плотном белом свитере и алом пальто с черно-золотыми пуговицами. Я приветствовал ее с неподдельным восхищением. Первое, что она сказала:

— Ты плохо себя чувствуешь.

Но я ее все равно поцеловал.

— Не забывай, я сиделка, — сказала она. — Уж чего-чего, а бледных лиц я навидалась.

Однако дальше развивать эту тему она не стала. Повесила пальто на крючок и принялась рассеянно читать меню.

— А что ты будешь делать теперь? — спросил я. Себе я выбрал сыр с чатни и отрубяным хлебом. Впрочем, мне было все равно.

— Мне полагается неделя отпуска, а с того понедельника вернусь к миссис Меваджисси, — сказала она так, будто это само собой разумелось. Хотя обычно, если сиделка и возвращалась, то не раньше чем через месяц.

— И она согласилась? — спросил я, вскинув брови.

Джет улыбнулась моему удивлению.

— Твоя бабушка очень строго предупредила меня, чтобы я не вздумала в тебя влюбляться, потому что ты само непостоянство. Не совсем так, но что-то в этом духе.

— Она не хочет, чтобы я причинил тебе боль.

— А что, мне следует этого опасаться?

Подобных разговоров мне до сих пор вести не доводилось.

— Ну, об этом говорить пока рано… — проблеял я.

— Я оговорю условия развода.

Мы сделали заказ. Джет выбрала тунца — всегда терпеть не мог эту рыбу, — а я понял, как мне не хочется, чтобы она куда-то уехала на этой неделе. М-да, похоже, скорее уж Джет ван Эльц сведет с ума Перри Стюарта, чем наоборот!

— Нет, серьезно, — сказала она, расправившись с тунцом со здоровым аппетитом, — что у тебя болит?

— Разбитое сердце, наверно…

Она улыбнулась и покачала головой.

— Я читала вчерашние газеты вместе с твоей бабушкой. Удивительно, как вы с твоим другом Крисом вообще выжили.

Я признался, что у меня, по-видимому, сломана пара ребер, так что, увы, скорее всего заняться любовью в ближайшие дня два у нас не получится.

— Рассчитывай на две недели, — предупредила мисс ван Эльц. — Если не на месяц.

Она хладнокровно улыбнулась.

— Первое правило удачного романа: не спешить поначалу!

— А как насчет того, чтобы завтра пообедать вместе?

— Хорошо, — ответила она.

Появиться перед камерами мне предстояло не раньше половины седьмого, но на работу я приходил к двум, когда начиналось проходившее дважды в день совещание о состоянии мировой атмосферы.

Метеорологи должны рассматривать воздушную шубу, окутывающую нашу планету, как единое целое. Только тогда можно пытаться предугадать, как изменится давление внутри циклонов и какие ветра это породит.

Меня всегда поражало, как это люди могут не интересоваться физикой. Почему ею пренебрегают в школе, почему так мало людей изучают ее в университете? Слава богу, настроения в обществе потихоньку меняются. Ведь физика изучает незримые, но могущественные силы, которые управляют всей нашей жизнью! Физика — это всемирное тяготение, магнетизм, электричество, тепло и холод, звук и свет, радиоактивность и радио — таинственные силы, которые реально существуют, с чьим действием мы сталкиваемся постоянно. Мощь их безгранична. А я каждый день встречаюсь с ними запросто, как с друзьями.

По поводу наших с Крисом субботних приключений на работе никто ничего не сказал. Похоже, все восторги по поводу благополучного возвращения были исчерпаны после Одина. Наши коллеги держались так, будто ничего особенного не случилось, и меня это вполне устраивало. Что меня не устраивало — так это то, что там, на севере, похоже, никто особо не беспокоился по поводу судьбы исчезнувшего щупа. Когда я им туда позвонил, мне ответили только, что это не мой щуп и не моя машина и никаких сведений они мне сообщать не будут. Я заставил позвонить Криса, но и он ничего не добился: они сказали, что обсуждать причины аварии будут только в его личном присутствии.

— Пусть из Лутона спросят, — посоветовал я.

Но Лутону посоветовали потщательнее допросить самого Криса.

— А это еще к чему? — возмутился Крис.

— К тому, что у себя они этого щупа не нашли, — объяснил я. — И теперь думают, что ты просто не привинтил щуп как следует, и пытаются свалить всю вину на тебя.

Крис надулся. Но Джон Руперт, когда я приехал к нему в Кенсингтон во вторник утром, якобы обсудить будущую книгу, сказал, что протечку масла явно устроили нарочно, и это, несомненно, означает, что кто-то хочет похоронить нас с Крисом.