– Согласен. Не хватающий один я займу у Бориса.

– Так я и знал, – проговорил, вставая, Колдун, прихватывая с собой упаковку с соком. – Я выгружу канистры, наберете воды.

Через несколько минут он загремел в густых сумерках пустой тарой. А еще через минуту стоящая за спиной психолога песчанка снялась с грунта и исчезла так тихо, как будто и не двигалась, а ее поглотила наступающая тьма. Поднялся и Шаман.

– Пойду посмотрю, что там еще можно откопать в нашем улове, – проговорил он. – Ты все успел сбросить в блок памяти?

– Как только окончил перевод, продублировал на обе машины, – ответил Самум.

– А как ты достал информацию с транспортера?

– Выстрелил Пиратом.

– Это как?

– Есть такое устройство. Проще говоря, это пуля. Она пробила люк технологического щита, после чего последовал микровзрыв. Полость в пуле открылась и из нее вылез маленький умненький робот. Он быстро разобрался с напряжением в кабелях, подходящих к щиту, и установил, какой из них подключен к процессору транспортника. Ну а дальше, сама понимаешь, никаких проблем.

– И с глубины сорока метров перебросил информацию? – с сомнением спросила девушка.

– Нет конечно. Роль антенны сыграл весь корпус, а точнее две последних секции. Они‑то находятся на глубине всего пять метров.

– Так, значит, мы все‑таки оставили следы нападения?

– И да и нет. Когда Пират добрался до памяти процессора и перебросил нам всю имеющуюся там информацию, он самоликвидировался, сгорев без остатка, на центральном кабеле при этом устроив маленький пожар. Там все оплавилось. Возможно, с помощью молекулярной экспертизы и можно что‑то доказать или хотя бы заподозрить, но попробуй достать транспортер из‑под такого слоя песка. Раскопки придется проводить месяц, огромными силами, а где они их возьмут. Так что не переживай, все сделано очень аккуратно.

Они еще немного поболтали, при этом Самум показал Сирене запись с аборигеном и рассказал о близости местного языка к арабскому. Потом девушка стала убирать остатки ужина, а точнее следы их пребывания в ущелье. Психолог опять углубился в изучение добытой информации. Еще через час вернулся Колдун. Песчанка под его управлением бесшумно выскользнула из темноты и опустилась на прежнее место. Появление инженера заметили только тогда, когда он подошел к открытому фонарю кабины, в которой работал Шаман, и притронулся к его плечу.

– Чем порадуешь, – спросил тот, не отрываясь от экрана.

– Тишь да гладь, командир. Гаюны нашли свой транспорт. Считают, что он провалился в зыбучку. Матерят какого‑то Ю‑Гана, по всей видимости, водителя. Начальник третьего модуля интересовался, не нужна ли его помощь. Его тоже крепко послали, чтобы не лез не в свое дело. В общем, спасательной экспедиции не будет. Мы сможем спокойно заправиться.

– Хорошие новости. Значит, завтра с утра заправка, а потом через парочку оазисов выдвигаемся к санаторию. Посмотрим, что там творится. Кстати, ты просмотрел записи с транспорта?

– Да.

– Увидел что‑нибудь интересное?

– Только то, что, похоже, здесь идет странная война или, если быть более точным, шла.

– Ну этот вывод напрашивается сам собой, стоит только один раз взглянуть на этот ролик. А что ты увидел странного?

– Открой тот сегмент, где стоит броневик гаюнов с уничтоженным экипажем.

– Вот он, – пощелкав кнопками, показал на экран Шаман.

– Останови, – попросил Колдун, когда в объектив камеры попал другой борт машины.

– Что ты видишь?

– Броневик и трупы.

– А чего не хватает на картинке?

– Вроде все на месте, – вглядываясь в изображение, протянул он.

– Нет четвертого трупа. Экипаж этой машины состоит из четырех человек.

– Ну и что это меняет. Его захватили те, кто напал на броневик. Он мог не попасть в объектив видеокамеры. Его могло по каким‑то причинам вообще не быть в экипаже, или он находится мертвым в машине.

– А теперь увеличь вот это место, – и инженер показал на небольшой выступ на башне. – Теперь что скажешь, – спросил он, когда весь экран занял калиматор башни для кругового обзора.

По реакции Шамана было похоже, что он начал понимать, что имеет в виду Колдун. Изображение на экране сдвинулось, и теперь они разглядывали лобовую часть броневика.

– Похоже, я начинаю стареть, – с горечью произнес командир диверсантов. – Неужели это Юге‑Кераб.

– Мне кажется, что это именно так.