– Намекаете на… – Губы Повелителя сжались в тонкую линию. Он категорично мотнул головой. – Нет, этого не может быть. Мое чувство совсем другое. Оно больше, полнее… Сложно объяснить. Но ни о какой любви не может быть и речи!

Художник скромно потупил взор. Он не собирался ни возражать, ни тем более спорить.

– Как долго ты будешь рисовать мой портрет? – спросил Повелитель, напряженно размышляя.

– Неделю, – последовал ответ.

– Слишком долго. Три дня – это крайний срок.

– В таком случае, я должен начать прямо сейчас, – сказал Марл.

– Уговор есть уговор. Возьми все необходимое и через два часа приходи во дворец. Я буду ждать тебя.

– Благодарю вас, Великий. – Художник поклонился.

Повелитель Ужаса кивнул и, завернув картину с изображением Предсказательницы в бумагу, поспешно погнул мастерскую, бережно неся сверток. Его ждали несложные дела.

Возле раскрытого окна за массивным столом сидела молодая женщина. На ней была белоснежная туника и такого же цвета плащ с капюшоном. Глаза женщины были закрыты, дыхание было спокойным, ровным, словно она спала. Но это был не сон.

Предсказательница была предельно внимательна. Она слушала будущее. Легкий шепот раскрывал ей то, что когда-нибудь обязательно случится. Образы, яркие и тусклые пятна, разноцветные краски, лица, вереницей промелькнувшие перед внутренним взором, – все это грядущее. Шаг за шагом, минута за минутой, оно приближается и снова уходит в небытие. Ничего не изменить. Все, что должно произойти, – произойдет, и только случайность способна направить линию жизни в иное русло. Маленькая, непримечательная случайность, позаботиться о существовании которой – ее долг. Ведь если знаешь будущее, то ты обязан сделать так, чтобы настоящее стало лучше.

Как ни странно, но узнать о том, что будет через несколько тысяч лет, ей было легче, чем о событиях завтрашнего утра. Далекое будущее казалось ей необычным и чуждым. Маги, повелевающие стихиями, полководцы, по мановению руки которых отправляются в бой многотысячные армии, простые крестьяне, ремесленники, слуги, воины – никто из них еще не был рожден, но для Предсказательницы все они уже были прахом, что развеяло время. Говорят, время подобно песку, утекающему сквозь пальцы. Но у этой простой на вид женщины было достаточно силы, чтобы прочесть письмена, оставленные на песке Создателем. Она знала о собственной исключительности и знала о том, что ее время еще не пришло.

– Госпожа, – в комнату вошел высокий человек средних лет, тоже весь в белом; это был один из ее людей, – у меня срочные донесения от Васма.

– Говори, Фрел. – Предсказательница открыла глаза.

– Он утверждает, что видел, как к нам двигалось войско Повелителя Ужаса. И еще он говорит, что видел, как солдаты Повелителя убили безоружное местное население. Васм настаивает на том, что их зарезали, словно свиней. – Голос Фрела дрожал. Он был сильно взволнован.

– Что еще? – Лицо женщины оставалось непроницаемым.

– Васм считает, что это произойдет через три года. Будут убийства, поджоги, и наш храм… его тоже сожгут. – Фрел сглотнул слюну. – И воины Повелителя убьют всех монахов.

– Это все? Он видел что-нибудь еще? Что-нибудь обо мне?

Фрел покачал головой:

– Нет, ничего. Я специально у него о вас спрашивал, но он все отрицает.

– Как всегда, я непроницаема для других, – с грустной усмешкой сказала Предсказательница.

– Васм очень плох, бедняга. Он никак не может прийти в себя, его колотит, словно в лихорадке, он стонет, и повторят только одно: «Ужас, ужас, ужас».

– Кто еще знает о его видении?

– Я и второй дежурный, Цивим. Он сейчас присматривает за Васмом.

– Я его навещу чуть позже. А пока никто не должен знать о его предсказании.

– Но почему, госпожа? – удивленно спросил Фрел. – А, вы, наверное, хотите избежать паники? Мы не будем говорить об этом людям в Вернстоке, но ведь остальные монахи должны знать правду. Словам Васма можно верить, он очень критично подходит к посещающим его видениям. К тому же он признался, что не в первый раз видит его, но еще никогда так ярко. Или он ошибается?

Предсказательница молча встала из-за стола и подошла к Фрелу вплотную. Монах был на целую голову выше ее.

– Нет, он не ошибается. Я видела то же самое. И даже больше, – сказала она, глядя ему в глаза. – Но никто – ни монахи, ни местные жители – не должны знать о том, что видел Васм. Все должно идти своим чередом.

– Но все эти люди… – ошеломленно сказал Фрел, – они же погибнут. А если предупредить их, у них будет шанс спастись. Да и наш храм… Я не хочу… Что такого мы сделали Повелителю, что он будет так жесток с нами?