Монах заметно побледнел и сжал руками подлокотники. Если бы он знал куда бежать, он бы давно сорвался с места.

– Да, - кивнул Рихтер, - ты вспомнил. И испугался. Клемент, ты сказал дословно следующее: "Приди и забери меня. Я уже переступил предел". А перед этим ты позвал меня. Не по имени, а скорее по… Даже не знаю, как это точно назвать. Должность, призвание?

– Ты и есть Смерть?
– на лбу монаха выступили капли пота.

Рихтер молча кивнул. Вид у него был довольный.

– Нет, мне все это только кажется… - выдохнул монах.
– Просто очередное жуткое видение.

– Ты меня обижаешь! Это я-то жуткое видение? Ты просто жутких видений не видел.
– Мужчина возмущенно фыркнул.

– Я не хотел тебя… Вас сердить.
– Клемент решил, что обращаться на "ты" к Смерти для него слишком большая роскошь.

Рихтер встал с кресла и принялся мерить шагами пространство.

– Не злитесь, пожалуйста…

– Разговаривай нормально, - отмахнулся тот.
– Мне раболепия и так хватает! Уж очень редко кого восхищает мой приход. Все только боятся и ненавидят.

Клемент зажмурился и обхватил голову руками.

– Неужели так трудно было догадаться?
– спросил его Рихтер.
– Я ведь появлялся только тогда, когда кто-то умирал рядом с тобой. Разве сложно совместить два этих факта? И потом, я сказал, что знаю имена всех людей и час их смерти… Ношу только черное… Хотя он и раньше был моим любимым цветом, но видимо обожающие розовый или белый Смертью никогда не становятся.

– Почему я не вижу твоих глаз?

– Глаза остаются в тени, потому что увидеть их и остаться в живых невозможно, - объяснил Рихтер.
– Именно мой взгляд… - Он вздохнул и опустился обратно в кресло.
– Но я не буду на тебя смотреть, не волнуйся. Хочу поговорить, вот и все.

– А много людей удостаиваются чести говорить с тобой?

– Немного, - Рихтер задумался.
– Совсем немного. Тебя интересует, какая между нами связь? Ты ведь действительно обычный человек, ни бог, ни Избранник… Но все-таки у нас много общего и когда-нибудь ты поймешь, о чем я говорю. В этой или в следующей жизни. Да, мне не безразлично, что с тобой происходит. В мире осталось так мало вещей интересующих меня, что даже твоя скромная персона кажется мне весьма значительной. Но не обольщайся. Когда наступит срок, мне все равно придется исполнить свой долг. В покровители я тебе не навязываюсь.

– И что дальше? Странная ситуация, - обеспокоено сказал Клемент.
– Я разговариваю с самим Смертью, который утверждает, что я жив. Я не умер. Как я могу проверить, что ты меня не обманываешь?

– Да с чего ты решил, что все стремятся тебя обмануть? Хотя, да… Твои последние полгода прошли под знаком лжи. Но проверить можно только одним способом, но он тебе не понравиться.

– Заглянуть в глаза и умереть?
– мрачно спросил монах.

– Умница!

– Если нет никакой возможности помочь Мирре, то я не против.

– Ты что, серьезно?
– Рихтер удивленно вскинул брови.

– Да, - ответил монах с особой обреченностью в голосе, - а что мне собственно терять? Я - никто. Мне незачем жить. Просто удивительно, почему я до сих пор не умер по милости Пелеса. Он приложил к этому столько стараний…

– Клемент, а как же Свет и торжество справедливости? Раньше они значили для тебя все. Ты верил…

– Я и сейчас верю. Во всяком случае, в Свет, - грустно ответил монах.

– Так что же? Ты решил сдаться?

– Я не знаю, что мне делать.

– Я тоже не знаю, что тебе делать, кроме того, что твой срок еще не пришел. После того, как мы закончим разговор, ты вернешься обратно.

– А мое тело?

– Ты про следы пыток? Они никуда и не исчезали. На самом деле, в реальности ты настолько плохо выглядишь, что на данный момент тебя посчитали умершим. Ты действительно очень близко подошел к грани, так что ошибиться было нетрудно.

Клемент с трудом сглотнул начавший появляться комок в горле.

– Ты растерян, твои идеалы втоптаны в грязь, но у тебя есть время подумать, что делать дальше. Здраво, без болей и голодных обмороков, оценить свои шансы и возможности. Если хочешь, я оставлю тебя одного…

– Нет, не надо!
– поспешно остановил его монах.
– Только не в этом месте.

– Оно пугает тебя? Зря, здесь очень умиротворяющая атмосфера. Но для смертного, наверное, даже слишком…

– Мне действительно надо подумать, - сказал Клемент.

Рихтер кивнул и, вытащив шпагу из ножен, принялся крутить ее в руках. Он погладил рукоять и провел указательным пальцем по лезвию. Клемент словно завороженный следил за его действиями.