Андрей резко открыл глаза. Все стояли, напряженно замерев. Забавно – натуральный гипнотический транс. Только Мариэтта почемуто с ненавистью пялилась в затылок стоящему чуть впереди Алексею Валентиновичу. Вот дурища. Красный, распаренный затылок с жирными складками, конечно, зрелище еще то, но сейчасто отвлекаться…

Андрей коротко тронул девчонку за руку. Кожа у нее была сухой, горячей. Вздрогнула и ответила яростным взглядом. Андрей сделал резкий жест вперед: думай только о главном. Мариэтта тряхнула паклей на голове и зажмурилась.

Андрей и сам закрыл глаза. Аппаратная. Неповторимая тишина выключенной аппаратуры, запах старой мебели, смазки…

На этот раз открывать дверь не пришлось. Просто вокруг стало темнее и всхлипывания Таисии теперь слышались четче. И прохладнее стало. Ах, черт…

Дверь была. Но уже за спиной. И закрытая.

Группа «КП29» завздыхала на разные лады и принялась швырять на пол остатки снаряжения. Генка, бормоча чтото матерное, сел прямо на носилки и крайне неохотно сдвинулся с шуршащей «куколки» на восхитительно прохладный и твердый кафель.

«Мне расслабляться рано, – подумал Андрей. – Доложить, вызвать труповозку, сдать груз и блицотчет. Мертвецов в „Боспоре“ и так уже побывало предостаточно, нечего студенту тут задерживаться. Развернутый отчет до утра подождет. Хотя уже утро…»

На циферблате 1.04. Понятно, капец «Меридиану». Жаль, хорошие были ходики. Андрей похромал в кабинет. В умывальнике вовсю журчала вода – там фыркали и пихались. Выяснять, кто первым успел захватить душевую, Андрей не стал. В сумраке кабинета выхлебал из носика содержимое чайника и взялся за телефон…

Когда сдавали груз, на тротуар и спецмашину ФСПП снова ложился снежок. Бирлюково спало в сырости и неуюте затянувшейся весны. Агенты, сопровождающие спецмашину, разговоры разводить не стали, быстро подписали акт и укатили.

– Ты чего в одной майке выперся? – спросил Андрей.

– Да я на год вперед пропекся, – пробормотал Генка. – Уже и лета никакого не хочу.

– Заходи внутрь. Мигом просквозит.

Андрей запер дверь.

– Если на сегодня все, я пойду спать бухнусь, – сказал Генка. – Ноги не держат.

– Валяй. Как там народ?

– Таисия как была в песке, так к себе в светелку и удрала. Надо думать, сейчас в ванну занырнула и всласть рыдает. Толстый давно храпит. Маня тоже поругалась и бухнулась.

– Чего ругалась?

– Так она, пардон, ляжки пожгла. Я ей сметаны из холодильника принес.

– Ничего, отлежится, раз в сметане. Она девица стойкая. Иди, «отбивайся».

Генка с ненавистью посмотрел на носилки, подхватил пыточный инструмент под мышку и понес наверх.

Андрей прогулялся через буфет. Отыскал в буфете литровую банку, наполнил холоднющей фантой. Прихватил бутылочку «вечножигулевского» для себя.

В расположении «КП29» стояла тишина. Глуховато похрапывал за дверью Алексей Валентинович. Тикали старые электрические часы в торце коридора. Андрей поколебался, дохромал до радиоузла. Дверь оказалась распахнута. Мариэтта, которая Маня, спала. Изпод простыни торчали румяные, в полустертой сметане, коленки. Рядом с койкой стояла ополовиненная кастрюля с водой и чайная чашка. Валялось надкушенное яблоко. Из открытого в зал окна тянуло сквознячком.

Андрей поставил банку с апельсиновой отравой рядом с кастрюлей и опустил люк окна. Обойдется без ветерка, сметанная царевна.

Все тихо и спокойно. Никакого песка. Можно закрыться в кабинете и подумать, в какое сумасшествие ты угодил.

Андрей сел в кресло, блаженно вытянул больную ногу по крышке стола и открыл бутылку пива. Колено, понятно, горело, но куда меньше, чем следовало ожидать. Так что всетаки сегодня произошло?

Глава 4

Ой, где был я вчера

18 апреля

Reuters – «67 % жителей США считает пожары в Калифорнии и Орегоне „божьим наказанием“».

УНИАН – «Потери индийских ВМС в Аденском заливе объясняются плохой координацией с остальными силами международной группировки. Фрегат „Годивари“ был затоплен собственным экипажем. Что касается корвета „Кора“, то, по последним данным, он был захвачен пиратами изза…»

«Московский кроманьонец» – «Кроме пасеки, сей достойный муж имел двух любовниц. Девушки со слезами рассказали нашему корреспонденту…»