– Это очень долгая история, чтобы рассказывать ее сейчас, у меня недостаточно сил. Посмотри! Он возвращается. Как только я смогу идти, давай вернемся домой.

– Со всей душой! — ответила Молли.

Он принес воды, и после того, как Синтия выпила, к ней вернулось спокойствие.

– Теперь, — сказала Молли, — нам лучше вернуться домой как можно быстрее. Уже быстро темнеет.

Если она надеялась увести Синтию прочь так быстро, она ошибалась. Мистер Престон был решительно настроен. Он сказал:

– Я думаю, с тех пор, как мисс Гибсон ознакомилась с этим, нам лучше позволить ей узнать всю правду — что вы помолвлены и выйдете за меня замуж, как только вам исполнится двадцать. Иначе ваша встреча со мной, и к тому же свидание, может показаться странной… даже подозрительной.

– Насколько я знаю, Синтия помолвлена… с другим человеком, вы едва ли заставите меня поверить в то, что говорите, мистер Престон.

– О, Молли, — пробормотала Синтия, вся дрожа, но стараясь быть спокойной. — Я не помолвлена… ни с тем человеком, которого ты имеешь ввиду, ни с мистером Престоном.

Мистер Престон выдавил улыбку: — Думаю, у меня есть письма, которые убедят мисс Гибсон в правоте моих слов, и которые убедят мистера Осборна Хэмли, если нужно… я полагаю, именно на него она намекала.

– Вы оба совершенно меня озадачили, — ответила Молли. — Единственное, что я знаю, что нам не следует находиться здесь так поздно, и что мы с Синтией немедленно пойдем домой. Если вы хотите поговорить с мисс Киркпатрик, мистер Престон, почему бы вам не прийти в дом моего отца и не повидаться с ней открыто, как подобает джентльмену?

– Я не возражаю, — ответил он. — Я только буду рад объяснить мистеру Гибсону, в каких отношениях я нахожусь с ней. Если я не покончил с этим прежде, то только потому, что уступил ее желаниям.

– Пожалуйста, не надо, не надо. Молли… ты не знаешь всего… тебе не все известно об этом. Ты думаешь о хорошем и добром, я знаю, но ты только причиняешь вред. Я вполне могу идти пешком, давай пойдем. Я все тебе расскажу, когда мы будем дома, — она взяла Молли за руку и попыталась побыстрее увести ее? но мистер Престон последовал за ними и говорил, пока шел рядом.

– Я не знаю, что вы скажете дома, но разве вы можете отрицать, что обещали стать моей женой? Разве вы можете отрицать, что единственно вашей настойчивой просьбой было сохранить помолвку в тайне?

Он поступил неразумно — Синтия остановилась и приготовилась защищаться.

– Раз уж вы обнародовали это… раз уж я должна говорить здесь, я признаю, что ваши слова абсолютная правда, что когда мною пренебрегали в шестнадцать лет, вы… которого я считала другом, одолжили мне денег на мои нужды и заставили меня дать вам обещание выйти за вас.

– Заставил вас?! — воскликнул он, делая ударение на первом слове.

Синтия покраснела:

– Заставил, не совсем правильное слово, признаю. Тогда вы мне нравились… вы были почти единственным моим другом… и если бы стоял вопрос о немедленном замужестве, я бы не возражала. Но теперь я лучше вас узнала, и вы столько преследовали меня в последнее время, что я вам скажу раз и навсегда (как я сказала вам прежде, пока не устала от самих слов), ни за что на свете я не выйду за вас. Ни за что! Я понимаю, что нет возможности избежать разоблачения, и я, полагаю, потеряю свою репутацию и всех своих друзей.

– Только не меня, — ответила Молли, тронутая стоном отчаяния в голосе Синтии.

– Это тяжело, — сказал мистер Престон. — Вы можете верить во все плохое, что говорят обо мне, если хотите, Синтия, но не думаю, что вы можете сомневаться в моей настоящей, пылкой, бескорыстной любви к вам.

– Я сомневаюсь в этом, — ответила Синтия, вспыхивая с новой силой. — Ах! Когда я думаю о любви, приносящей себя в жертву, которую я видела… которую узнала… о любви, когда думают о других прежде себя…

Мистер Престон прервал паузу, которую допустила Синтия. Она испугалась, что слишком обличила его.

– Вы не называете любовью добровольное ожидание в течение многих лет… молчание, которого требуют от вас… страдания от ревности и пренебрежения, и все это лишь полагаясь на клятву шестнадцатилетней девушки… клятва оказалась непрочной, когда эта девушка стала старше. Синтия, я любил и люблю вас, и я не оставлю вас. Если вы останетесь верны своему слову и выйдете за меня, я клянусь, заставлю вас полюбить меня в ответ.