Капитан подошел ко мне вплотную:

— У вас был приказ о том, чтобы лишить этот корабль возможности покидать данную Солнечную систему?

Честно говоря, именно такой приказ я и получил. В устной форме, от пилота-убийцы. Но я не счел нужным говорить Стэббу о том, что корабль его, по сути, приведен в негодность:

— А в чем дело? — спросил я.

— Он только что взял из ходовой рубки визор времени, — сказал капитан. — А если у нас на борту и имеется запасной, то нам до него не добраться. Он запер на все запоры свое помещение, а заодно и все подсобки, и теперь нам туда не пробиться даже с помощью взрывчатки. А без визора времени мы лишены возможности управлять судном за пределами этой Солнечной системы. Но я полагаю, вы все это учитывали, когда приказали выдать ему все, что он потребует. А что это меняет? У кого, скажите на милость, может возникнуть желание носиться по космосу на этом (…) буксире, да еще рисковать тем, что тебя в любую минуту могут сбить? Стэбб заставил корабль резко взмыть ввысь. С помощью ускорителей капитан очень быстро довел скорость нашей посудины почти до скорости света. Настроение у меня было праздничным. Наконец-то мне удалось сбыть с рук Хеллера. Я не мог дождаться того момента, когда останусь наедине с приемником и экраном, чтобы посмотреть, как он справляется со всем тем, что его поджидает в ближайшем будущем. Подумать только, какой (…)! Сколько же неприятностей причинил он всем.

Не прошло и двух часов, а я уже сидел в своей секретной комнате на вилле примерно в ста пяти градусах долготы от места, где находился Хеллер, и имел возможность наблюдать за каждым его шагом.

Можно смело сказать, что я пребывал в экстазе. Изображение на экране было безупречно четким и ярким. Звук был настолько хорош, что я мог слышать даже стрекотание сверчков. Ретранслятор 831 отлично справлялся со своей задачей. Мне пришлось немного отмотать пленку назад вплоть до того момента, когда Хеллер покинул борт корабля.

И вот наконец он предстал передо мной. Хромая, он передвигался по заросшей тропке с двумя тяжеленными чемоданами. Его окружал мрак виргинской ночи. Где-то вдалеке виднелась ферма,

свет из окна которой пробивался сквозь живую изгородь. Любой шпион, прошедший хотя бы самый примитивный ускоренный курс подготовки, безусловно, постарался бы обойти этот дом по широкой дуге. Но не таков наш Хеллер! Послышалось сердитое ворчанье и сразу же перешло в грозный лай. Огромная овчарка преградила ему путь. Я удовлетворенно хихикнул — скорее всего Хеллер вообще никогда не встречался с собакой. Наиболее похожее по внешнему виду животное из известных мне — годо с планеты Флистен. Его не раз пытались приручить, однако подобные попытки чаще всего кончались тем, что эти милые создания попросту съедали всю семью. И вот сейчас перед Хеллером, вздыбив шерсть и оскалив клыки, стояла овчарка.

Собака чуть присела. Я знал, что за этим последует стремительная атака. Прощай, Хеллер! Этот инцидент положит конец твоим похождениям, ибо тебе предстоит закончить свой жизненный путь в клыкастой пасти, и произойдет это душной виргинской ночью у ворот чужой фермы. Сделав несколько прыжков и стремительно набрав скорость, собака взмыла в воздух, намереваясь вцепиться клыками Хеллеру в горло. Тот выпустил чемоданы и, молниеносно выбросив вперед руки, обхватил могучую собачью шею. Развернувшись на одном каблуке, он отшвырнул собаку футов на двадцать. Послышался глухой удар: тело собаки стукнулось о дерево, после чего животное коротко взвизгнуло и затихло. Я полагал, что Хеллер тут же бросится бежать. Шум наверняка должен привлечь внимание обитателей дома. Однако Хеллер подошел к распростертой под деревом собаке и внимательно оглядел ее. Потом он взял зверюгу на руки и вернулся к своим чемоданам. Каким-то образом он умудрился поднять их оба одной рукой, другой по-прежнему прижимая к себе собаку.

Хромая, он направился к освещенному дому. Дверь дома распахнулась, и на пороге появился фермер с ружьем в руках. Хеллер дохромал до самого крыльца и опустил на землю чемоданы.

— Боюсь, ваша собачка за кем-то гналась и неосторожно налетела на дерево, — проговорил он с жутким виргинским акцентом. Фермер пошире распахнул дверь, и Хеллер внес собаку в комнату и положил на подстилку.

— Крови совсем на видно, думаю, что пес скоро оправится, — сказал он.

Виргинец склонился над собакой. Она сделала слабую попытку подняться. Фермер погладил ее по голове, и она успокоилась.

— Вроде никаких серьезных повреждений, — сказал фермер. — Ты, парень, из здешних?

— Да, из местных, — подтвердил Хеллер. — Так я пойду.

— Нет, черт побери, как же я тебя отпущу после того, как ты совершил поступок белого человека! Марта, принеси-ка чашечку кофе! — заорал он все с жутким акцентом в сторону кухни.

— О нет, — остановил его Хеллер. — Я бы с большим удовольствием, да у меня срочное дело в городе. Один малый ждет меня в суде. Огромное вам спасибо, но я и так опаздываю.

— Слушай, парень, дотуда же более двух миль. А ты еще хромаешь и вообще. Было бы не по-соседски, если бы я не подбросил тебя до города. Сейчас я заведу свой грузовичок. Собака уже успела перевернуться на живот и теперь смотрела на Хеллера очень странным взглядом. Фермер подогнал грузовичок к дому, Хеллер подхватил чемоданы, зашвырнул их в кузов, а сам забрался в кабину. И разбитый грузовик загромыхал по дороге к городку.

(…), подумал я. Получилось не так, как я рассчитывал. А все из-за этого дикого виргинского акцента. (…) графиня Крэк! Давала бы свои уроки уродцам и тем ограничивалась бы. Хеллер вышел из машины у здания суда.

— Заскакивай в любое время по пути домой, парень, — сказал фермер.

— С преогромным удовольствием, — ответил Хеллер, — и большущее спасибо за то, что подбросили.

Фермер уехал.

Хеллер некоторое время разглядывал здание суда. Свет горел только в двух окнах на втором этаже. Наружная дверь была открыта, и Хеллер захромал вверх по ступенькам. Потом он открыл одну из дверей. Типичный чиновный старикашка, одетый во все черное, сидел, склонившись над столом, за невысоким барьером. Перед ним лежало несколько раскрытых папок. На столе была выставлена табличка с надписью: «Рождения и смерти. Просьба соблюдать очередь». Я подумал, что очередь самого этого старого (…) уже явно подошла. Он будет мертв примерно через пять минут. Старикашка поднял лысую голову в седом венчике волос.