Хеллер положил чемоданы на заднее сиденье. Девушка уселась на переднем и сама включила зажигание.

— Гарви, — крикнула она. — Ты еще должен нам пять галлонов бензина! Бак пустой!

Уже без всяких любезностей Гарви включил заправочную колонку. Тут ему пришла в голову новая идея:

— Мне разрешается отпускать бензин только полными баками. Это новое правило!

— О Господи, — простонала девушка, бросая очередной взгляд на ведущую к городу дорогу. — Ты еще не проверил состояние покрышек и не подкачал их!

Ворча себе что-то под нос, Гарви наполнил скаты из баллона со сжатым воздухом, после чего вытащил бензиновый шланг из бака и закрыл бак крышкой.

— С вас сорок долларов! — объявил он. — Цена на бензин снова повысилась, и мы еще не успели проставить на ценнике новую. Хеллер расплатился. Девушка взяла бумаги, расписалась на документе о перемене владельца и бросила их Гарви.

— А теперь мотаем отсюда к чертовой матери!

Хеллер, по-видимому, приметил, как Гарви трогался с места. Он повернул ключ зажигания, и мотор заработал.

— Ага, значит, так говорят лошади.

— Ладно, парень, кончай свои шуточки, — отозвался Гарви.

— Еще один последний вопрос, — сказал Хеллер. — А вы не объясните, как на ней летают?

У Гарви глаза полезли на лоб.

— Ты что, не умеешь водить машину?

— Ну, не умею, — признался Хеллер. — Во всяком случае, мне не известны химические двигатели марки «броэм купе элегант», — добавил он, желая во всем оставаться точным. — У которой пятьсот лошадей.

— О Господи, — только и смог прошептать в ответ на это признание Гарви. Но он тут же вновь оживился. — Да ведь здесь автоматическое переключение передач. Главное — ставить рычаг на нужное место. А когда будешь останавливаться, переводи рычаг на надпись «парковка». «N» означает нейтральную скорость, и на нее можно вообще наплевать. «L» означает малую скорость, и тебе никогда не придется ею пользоваться. «D» означает движение на первой скорости. Ты и ею почти не станешь пользоваться. Вот второе «D» — это как раз то, что тебе нужно. Теперь о педалях, что расположены внизу — вон там… нет, я говорю о другой. Это ножной тормоз, и ты давишь на него, когда хочешь остановиться. Вот эта штуковина, что слева от тебя, — ручной тормоз, и им нужно пользоваться, когда ты останавливаешься на склоне холма. А та педаль, которая на полу, — это акселератор. Его жмешь для того, чтобы ехать быстрее. Мотор оглушительно взревел, потому что Хеллер нажал именно на эту педаль.

— Да не перегазовывай так! — рявкнул Гарви. Мотор сбросил обороты. — Ну вот, видишь, как просто. Все понял? До меня донесся прерывистый вой полицейской сирены.

— А это, наверное, руль, да? — спросил Хеллер, касаясь рулевого колеса.

— Да! Да! Ты поворачиваешь его вот так, и машина идет вправо, поворачиваешь в другую сторону, и машина идет влево. Погоди, я забыл тебе сказать, как пользоваться освещением. Вот этой кнопкой включается свет… Нажми на нее!

— Рвем отсюда! — вскричала девушка.

Гарви продолжал держать руку на опущенном стекле окна.

— Слушай, парень, эта машина легко набирает сто тридцать миль в час. Если ты уедешь и разобьешься насмерть, не возвращайся ко мне с претензиями!

— Господи! — воскликнула девушка. — Полиция рядом!

И полицейские прибыли! Две машины. Первая развернулась на повороте и въехала на выставку подержанных машин. Водительвторой машины увидел беглецов рядом с колонкой и свернул прямо к ним.

Хеллер включил скорость «кадиллака» и тут же нажал на акселератор. Машина рванула так, что ему чуть голову не оторвало. «Кадиллак» помчался прямо на столб с дорожным знаком. Хеллер крутанул руль. «Кадиллак» вылетел на обочину. Хеллер выправил руль, но перестарался и опять оказался на обочине, но уже с другой стороны дороги. Он снова откорректировал курс, и машина двинулась в северном направлении. Сейчас он занимал центральную часть шоссе. Какой-то древний грузовик двигался им навстречу.

— Держись правее! — взвизгнула девушка.

Хеллер вильнул вправо, под колесами застучал гравий, но он тут же снова выбрался на бетон.

— Езжай по правой стороне! — крикнула девушка.

— Запомню, — кратко отозвался Хеллер.

За их спинами две полицейские машины начали дикую гонку преследования. Дичь была им прекрасно видна, а включенная сирена и проблесковые огни объявляли об этом всем и каждому. Я улыбнулся с чувством глубокого удовлетворения. Хеллер попадет в тюремную камеру намного раньше, чем я мог ожидать. Шефы полиции не так-то легко спускают тем, кто укладывает их сыновей в больницы. У них к тому же не так-то и много полицейских в таком маленьком городке. Мне вовсе не нужно было слышать их переговоры, чтобы понять, что в одной из машин сидел сам шеф собственной персоной. Полицейские же машины ничуть не уступают в скорости этому «кадиллаку». А шеф полиции дела так не оставит. В чем, в чем, но в этом можно быть уверенным.

Выворачивай на боковую дорогу! — закричала во весь голос Мэри Шмек. — Она пересекается с шоссе номер двадцать девять. А двадцать девятое нас приведет в Линчберг! Правый поворот был чуть впереди. Хеллер рванул руль влево. Послышался визг покрышек. Машину занесло. Хеллер, проводя маневр и выворачивая руль в нужном направлении, счел нужным объяснить Мэри:

— Видите? Эффект центрифуги. Он очень высок.

— Что? — не поняла Мэри.

— Его нужно гасить заранее, — сказал Хеллер, направляя быстро мчащуюся машину по узкой двухполосной дороге.

— На этой дороге и на двадцать девятой нет таких постов, с которыми они могли бы связаться по радио и выставить перед нами заслон.

Страшно визжа тормозами, «кадиллак» прошел очередной поворот. Машину качнуло, свет фар мелькнул по проносящимся мимо деревьям.

— Машины эти сконструированы так, что изменение угловой скорости может преодолеть сцепление с поверхностью дороги за счет фрикции. Плохо рассчитана балансировка.

— Ты, парень, лучше жми на газ! Они от нас в пределах выстрела.