Шрифт:
Старуха с жадностью схватила корень.
— А теперь я хочу поблагодарить тебя, принц Теодор! — вдруг грозным голосом крикнула старуха.
Она надавила на корень, и капли тёмного жгучего сока брызнули прямо в глаза принца Теодора.
— О Боже! — вскрикнул принц Теодор, закрыв лицо руками. — Я ничего не вижу. Я — ослеп!
Старуха выпрямилась. Она топнула ногой и в тот же миг превратилась в королеву Морганду. Куда девались жалкие лохмотья! На королеве были роскошные одежды из тёмного бархата и шёлка. Словно капли крови сверкали рубины на её короне, а красивое лицо исказила улыбка злобы и торжества.
Белоснежка, обомлев, обняла принца Теодора, с ужасом глядя на королеву Морганду.
— Наконец-то я отомстила тебе, Белоснежка, — полным ненависти голосом проговорила королева. — Знай, принц Теодор, ты выкопал колдовской корень мандрагоры! Сок этого корня ослепит всякого, кто потревожил его покой в глубине земли. Отныне твой супруг, Белоснежка, слепец и калека. И никакие снадобья мира не могут его исцелить!
Морганда снова топнула ногой и в тот же миг провалилась сквозь землю. Края ямы сомкнулись, всё скрыла зелёная трава.
— Моя бедняжка, быть женой жалкого слепца! — в отчаянии простонал принц Теодор. Он пошатнулся и опустился на землю. — Отныне я тебе не помощь, не защита. Лучше бы мне умереть!
— Что ты, что ты! Забудь эти грешные слова. — Белоснежка наклонилась над ним, целуя его погасшие глаза. — Жизнь моя, любовь моя! Ты жив, а больше мне ничего не надо.
Белоснежка помогла принцу Теодору подняться и за руку повела его по лесной тропинке.
Глава 8
Снова фея Серебряного Озера
Весь вечер Белоснежка варила целебные настои в надежде облегчить страдания принца Теодора.
Она накладывала повязки из пахучих трав на его глаза. Боль отступала, но он по-прежнему оставался слепым.
— Я слышу твой чарующий голос, я держу тебя за руку. Какая нежная маленькая ручка! Но я не вижу тебя, моё сокровище, — в глубокой тоске сказал принц Теодор. — А мне всегда казалось, что ты светишься в темноте…
Всю ночь, не смыкая глаз, провела Белоснежка возле ложа принца Теодора. Под утро он наконец забылся сном.
Белоснежка выскользнула из комнаты и на цыпочках вошла в опочивальню короля Унгера. Она открыла резную шкатулку, стоявшую в изголовье короля, и вынула оттуда клубок серебряных ниток.
— Что ты делаешь, дочь моя? — спросил король сонным голосом. — Зачем ты взяла серебряный клубок?
— Так надо, батюшка, так надо. Не спрашивай меня ни о чём, — тихо ответила Белоснежка.
— Твои глаза полны слёз, милая дочурка, — снова спросил король Унгер, — ты плачешь?
— Да, батюшка, — прошептала Белоснежка. — Но не спрашивай меня ни о чём.
— Постой, ты торопишься, но куда ты спешишь? — в тревоге воскликнул король Унгер.
Но Белоснежка, не отвечая, вышла из королевской опочивальни.
Она бегом спустилась с лестницы и кинула серебряный клубок на дорогу. Клубок, будто чувствуя её нетерпение, быстро покатился к лесу Грюневельт.
Лес встретил Белоснежку мягким шелестом листвы, беспечным пением птиц. Но, видя омрачённое лицо Белоснежки, птицы умолкли одна за другой. Олень с золотыми рогами выпрыгнул из чащи и побежал рядом.
Но бедная принцесса не смотрела по сторонам. Она торопилась по тропинке, не спуская глаз с катящегося перед ней клубка.
— Ах! — Белоснежка так спешила, что чуть не оступилась с бережка и не шагнула в прозрачную воду. Перед ней внезапно появилось глубокое тихое озеро. На дне его стоял дворец, окружённый серебряными цветами. Стайки блестящих рыб вплывали и выплывали из распахнутых окон.
Беззвучно распахнулись серебряные двери. Из дворца вышла прекрасная фея и поднялась по тонкой узорной лестнице.
В утренних лучах её платье переливалось, словно волнистая радуга, а глаза сияли как лучистые звёзды.
— Что привело тебя опять ко мне, милое дитя? — чуть встревоженно спросила фея. — Сегодня утро такое ясное, не было ни тумана, ни дождя. Воздух прозрачен, а капельки росы ничего не знают и ничего мне не сказали.
— Королева Морганда брызнула жгучим соком в глаза принцу Теодору, — с трудом сдерживая рыдания, сказала Белоснежка. — И теперь…
— Не пугай меня, дорогая, скажи скорей, ведь это не был корень Мандрагоры? — с волнением спросила фея.