– Ну… – сказал Симон притворно веселым голосом. – Как мы думаем, кто отец ребенка? Ивер-старший или Ивер-младший?

– Мы не думаем, – ответила Кари. – Мы знаем.

Симон удивленно посмотрел на нее. Она медленно качала головой. Тогда он плотно зажмурил глаза, нагнул голову и провел по ней рукой, словно приглаживая волосы.

– Конечно, – тихо произнес он. – Две щетки. Я точно становлюсь старым.

– Пойду проверю, что у нас есть на Ивера, – сказала Кари.

После ее ухода Симон включил компьютер и открыл почтовый ящик.

Он получил звуковой файл, отправленный вроде бы с мобильного телефона.

Симон никогда еще не получал звуковых файлов.

Он открыл его и нажал на значок «воспроизведение».

Разъяренный руководитель тюрьмы стоял посреди контрольного помещения. Он замотал обрубок пальца бинтом, но отказался последовать настоятельным рекомендациям медицинского отделения и прилечь.

– Значит, вы подняли шлагбаум и позволили убийце просто взять и уехать! – брызгая слюной, прокричал Франк.

– Он ехал на вашем автомобиле, – сказал дежурный, стирая со лба пот. – И на нем была ваша фуражка.

– Но это был не я! – заорал Франк.

Морган не знал, из-за высокого ли давления красное, вызывающее дурноту вещество проступило через белый бинт, и его снова замутило.

Раздался звонок одного из стационарных телефонов, стоявших рядом с мониторами. Голдсруд снял трубку и стал слушать.

– Палец нашли, – сказал он, прикрывая ладонью микрофон трубки. – Мы отвезем его и вас в хирургию больницы Уллевол, и они смогут…

– Где? – прервал его Франк. – Где его нашли?

– Он был прекрасно виден, лежал на торпеде в вашем «порше». Он припарковал его во втором ряду в районе Грёнланн.

– Найдите его! Найдите его!

Тур Йонассон ухватился за петлю, свисающую с поручня вагона метро. Он пробормотал извинения, толкнув другого такого же пассажира, едущего в утренний час пик. Сегодня он продаст пять мобильных телефонов. Такова его цель. И когда он будет стоять, а еще лучше, сидеть в метро по дороге домой сегодня вечером, он уже будет знать, достиг ли он цели. И это доставит ему… радость. Возможно.

Тур вздохнул.

Он посмотрел на человека в форме, стоявшего впереди спиной к нему. Он был в наушниках, из которых доносилась музыка. Провод вел к руке, державшей телефон с маленькой фирменной наклейкой магазина Тура на задней панели. Тур передвинулся и встал так, чтобы разглядеть человека сбоку. Он узнал его. Разве это не тот парень, что хотел купить батарейки для своего музейного экспоната? Для плеера. Тур из любопытства порыскал в Сети и выяснил, что такие плееры перестали производить в 2000 году, когда на рынке появился проигрыватель дисков МР3. Тур подобрался к нему так близко, что мог слышать музыку в наушниках, несмотря на стук стальных колес вагона, но, когда вагон со скрипом повернул, звук пропал.

Кажется, пел одинокий женский голос. Но мелодию он уже слышал раньше: «That you’ve always been her lover» [32] . Леонард Коэн.

Симон непонимающе смотрел на иконку звукового файла. Прослушивание записи заняло всего несколько секунд. Он вновь нажал на «воспроизведение».

Никаких сомнений: голос принадлежал тому человеку, о котором он подумал и в первый раз. Но он не понял, что это было.

– Что это? Номер лотерейного билета?

Симон обернулся. Сиссель Тоу начала утренний обход с освобождения мусорных корзин.

– Что-то вроде, – ответил Симон и нажал «стоп», а Сиссель в это время вынула корзину из-под его стола и опрокинула ее содержимое в большое ведро.

– Бросаешь деньги на ветер, Симон. Лотереи – для везучих.

– А ты думаешь, что мы невезучие? – спросил Симон, не отводя глаз от монитора.

– Посмотри только, что мы принесли на землю, – сказала она.

Симон откинулся на спинку стула и протер глаза.

– Сиссель…

– Да?

– Убита молодая женщина, и сейчас выясняется, что она была беременна. И я думаю, что тот, кто хотел убить ее, боялся не ее, а ребенка.

– Вот как?

Тишина.

– У тебя был вопрос, Симон?

Симон положил голову на подголовник.

– Если бы ты знала, что вынашиваешь ребенка Сатаны, ты бы его выносила, Сиссель?

– Об этом мы уже говорили, Симон.

– Я знаю, но что ты ответила?

Она с упреком посмотрела на него:

– Я ответила, что, к сожалению, природа не оставляет несчастной матери выбора, Симон. И отцу тоже.

– Мне казалось, господин Тоу сразу же испарился?

– Я говорю о тебе, Симон.