Я изучила результат в зеркале и вздохнула. Прическа была милой, но это не была я. Словно я нарядилась адвокатом на День Всех Святых. Я никогда не смогу найти все шпильки.

— Ладно, ты победил. Помоги мне. — Хантер и я провели следующие десять минут ища в моих густых волосах все шпильки. Наши руки все время натыкались друг на друга.

— Ты как-то по особенному ухаживаешь за ними?

— Нет, а что?

Он убрал руки и отступил. Мы все еще были осмотрительными по поводу друг друга после ссоры.

— Потому что у тебя потрясающие волосы.

— Хорошие гены, я думаю, — я то и дело делала маску из майонеза, но только когда знала, что его не будет рядом. Мне было все равно, если он видел, как я устанавливаю фиксатор, но косметические процедуры были личным.

— Вот, думаю это последняя, — сказала я. Мои волосы упали мне на плечи. Я встряхнула ими и решила, что пойдет.

— Вот такими мне нравится их видеть. Натуральными. Я собираюсь одеться, так что думаю, ты бы хотела отвернуться. Если конечно не хочешь мне помочь…

— Нет, все в порядке. Я пойду, эм, почищу зубы? — прозвучало как вопрос.

— Повеселись.

Я все таки почистила зубы и вернулась в комнату только когда убедилась, что Хантеру хватило времени одеться.

— Ого, — сказала я. На нем была черная рубашка с бежевыми брюками и даже пара туфель. Откуда они взялись? Я их никогда не видела.

— У меня тоже есть секреты, Мисс Колдвелл.

— Хорошо выглядите, Мистер Заккаделли.

— Твое платье ждет тебя на кровати.

Он выбрал черное коктейльное платье, которое я купила на распродаже по сумасшедшей прихоти, поскольку Меган сказала, что у каждой девушки должно быть маленькое черное платье.

— Я подумал, что оно будет хорошо на тебе смотреться. Тебе не надо его надевать, если не хочешь.

— Нет, нет. Оно мне нравится. Мне просто некуда было его носить.

— Ну теперь есть куда.

— Я собираюсь одеваться, — сказала я и он вышел.

Я заперла дверь, перед тем как надеть платье. Оно было облегающим и заканчивалось чуть выше колен, но высоко закрывало шею спереди. Оно напомнило мне об Одри Хэпберн. Я нашла ожерелье из черного бисера и подходящие серьги, которые я как-то взяла у Тони и так и не вернула. К тому времени, как вернулся Хантер, я накладывала тушь.

— Не попади себе в глаз.

— Я думаю, что смогу справиться с этим.

— Ладно, ладно, — он смотрел на меня какое-то время, а затем ушел, наверное, чтобы дать мне немного уединения. Хороший мальчик.

Я была уже почти готова, когда он постучал в дверь.

— Вы готовы, Мисс Колдвелл?

— Да, Мистер Заккаделли. Теперь можете меня сопровождать.

Он открыл дверь и, хотя он уже меня видел, его глаза все равно округлились.

— Великолепно.

— Спасибо.

— Пойдем? — он протянул руку. Я взяла ее и мы вышли.

— Где Дара?

— Ей надо было работать.

— О, она не попрощалась.

Хантер пожал плечами. Хм.

Он делал все, что должен был: открывал двери, провожал и все такое. Моя внутренняя феминистка сопротивлялась мысли, что я не могу сама себе открыть дверь, но было мило не делать всего этого один вечер. Позволить Хантеру отодвигать мой стул на один вечер не воспрепятствует движению по свободе для женщин. Я надеялась.

— Ты напряжена, Мисси. Я вижу это выражение у тебя на лице.

— Какое выражение?

— Это не грех, позволить мне открыть тебе дверь. Я знаю, что ты отлично умеешь это делать сама.

— Кто так сказал?

— Ну, ладно.

Ресторан, The Broadway Public House, располагался в кирпичном здании, в деловом районе Бангор, в нескольких минутах от университета. Каким-то образом Хантер нашел место для парковки для своего Pontiac Sunfire, прямо рядом с рестораном.