Но больше всего на свете шоколадка любила смотреть телевизор. Он висел в углу, под самым потолком, как раз напротив прилавка, и шоколадке было все видно, когда его включали. Кондитер включал телевизор редко - только когда не было посетителей. Обычно он смотрел новости, а когда они заканчивались - передачи про дальние страны. В них показывали джунгли, скалы, водопады, пустыни. Один раз показали вулкан. Он дымил и извергался! Шоколадке было очень страшно смотреть, но она все равно смотрела одним глазом.

– Вот вулкан, - говорила шоколадка подружкам из пирамиды.
– Он извергается, а мы пылимся на полке.

Подружки ей не отвечали. Их не интересовал вулкан. Гораздо интересней им было разглядывать свое отражение в лысине кондитера или в зеркальном буфете напротив.

Однажды в той передаче про дальние страны показали море. Оно было огромное! Зеленое! Оно сверкало, почти как лысина и в нем плавали люди и рыбы! По нему ходили пароходы! Над ним летали большие белые птицы!

– Что это?
– восхищенно спросила шоколадка.
– Такое... блестящее?!

– Это Средиземное море, - сказал ведущий программы.
– Оно омывает берега двадцати двух стран, в нем водятся раки, тюлени и морские черепахи.

– Ооо!
– только и смогла вымолвить маленькая шоколадка.

В ту ночь она никак не могла заснуть. Ей чудилось море - красивое и зеленое, как бутылка с минеральной водой. Оно все блестело и шелестело, почти как серебряная шоколадкина обертка в свете фонаря. Ах, как же ей хотелось на это море! Понюхать его, погладить и, может, даже искупаться.

"Вот бы кто-нибудь купил меня и отвез на море!
– думала шоколадка.
– Здорово бы было, - думала она, - своими глазами увидеть тюленей и морских черепах!"

Еще она слышала про большие морские раковины, которые можно было найти на берегу моря. Про русалок, которые пели грустные песни тонущим кораблям. Про гигантские лайнеры, бороздившие море вдоль и поперек. Про города, ушедшие под воду много лет назад. Про необитаемые острова, про сокровища пиратов, про коралловые рифы и жемчужины на морском дне. Про все это она узнала конечно из телевизора. В последние дни кондитер часто смотрел ту передачу, ведь он же собирался в отпуск.

– Ура!
– сказала сама себе шоколадка, когда узнала это.
– Я сделаю так: когда он соберет чемодан и наденет пиджак, чтобы ехать в аэропорт (он уже знала: чтобы добраться до моря, сначала надо сесть на самолет), я спрыгну с полки прямо ему на шляпу - наверняка он ее наденет, чтобы прикрыть лысину. А потом тихонько переберусь в карман пиджака и полечу на море!

Это был отличный план. Только с одним но. Маленькая шоколадка очень боялась высоты, а полка была прибита высоко. Но знаете что? Она все равно спрыгнула. Переборола себя и спрыгнула. И попала прямо на голову кондитера - это был блестящий прыжок! Но на улице было лето, и кондитер не надел шляпу, поэтому шоколадка не удержалась, соскользнула вниз и упала. Шоколадки из пирамиды, конфеты, леденцы и марципаны хором ахнули. Они подумали, что шоколадка разбилась. Но у нее была прочная обертка и маленькая шоколадка осталась живой.

Кондитер не заметил, что произошло. Он вышел из кондитерской и запер дверь на ключ - на целых пять дней.

Шоколадка лежала на полу и плакала. Ничего у нее не получилось. А ведь она хотела, чтобы получилось!

Шли дни, а маленькая шоколадка так и лежала на полу одна. На улице стояла жара и в кондитерской было душно. Особенно на каменном полу перед витриной, на самом солнцепеке.

"Жарко, - думала шоколадка, снимая с себя обертку.
– Я уже вся мокрая, я кажется, таю".

Да, шоколадка таяла, медленно растекалась по полу. Ее становилось все больше, и больше, и больше. Шоколад плавился превращаясь, превращаясь...

– Море!
– воскликнул кто-то с верхней полки.
– Смотрите, шоколадное море!

– Где?
– закричала маленькая шоколадка. Ей стало так обидно, что отсюда, снизу, ей теперь ничего не видно.
– Где море?

– Глупая, море - это ты!
– крикнули ей.

– Я?

– Да!

– Но этого не может быть!

– Нам со стороны видней.

Шоколадка зажмурилась и на секунду представила себя со стороны.

Точно, она была морем. Маленьким шоколадным морем на углу Тополиной и Розмариновой улиц. И пусть на ее дне не было кораллов, над ней не летали белые птицы, а только одна домашняя муха, зато маленькую шоколадку переполняло море радости, и кусочек фольги скользил по ней как настоящий корабль.

История третья

О противно-домашней мухе

В кондитерской на углу Тополиной и Розмариновой улиц жила-была одна противно-домашняя муха.

– Фу, какая противная муха!
– говорили про нее торты.

– Фи, какая противная!
– соглашались с ними пирожные.

– Я не противная, я домашняя!
– отвечала муха.

Ей было конечно обидно такое слышать, но она старалась не подавать виду. Она всегда летала в хорошем настроении и норовила кого-нибудь обнять или поцеловать. Такой уж у нее был характер - любвеобильный. И это многим не нравилось. Особенно самому кондитеру, Олегу Викторовичу. Он так и норовил ударить муху по голове газетой или еще хуже: развешивал по кондитерской вкусные липкие бумажки. Мухе приходилось перебарывать себя, чтобы к ним не прилипнуть - они так сладко пахли! Но она все-таки перебарывала и от газеты тоже ускользала. Она была ловкой домашней мухой, но все равно ее никто не любил. Все только и ждали, чтобы она улетела куда-нибудь подальше. Но мухе нравилось жить в кондитерской, именно на углу Тополиной и Розмариновой, а не где-то еще, поэтому она не улетала. Жила себе в, можно сказать, враждебных условиях.