Наконец нас выводят под руки из гостеприимного дома и усаживают в авто. Я пытаюсь объяснить студенту свои частые отлучки в дабл ни тем, что я как утка – съел и вывалил, а простудой мочевого пузыря, получается с трудом...И через полчаса мы снова на том же самом танкенштеле, откуда нас увез студент... Как он это сделал – до сих пор не знаю. Засыпая под пленкой, наевшиеся и умиротворенные, мы наверно вместе все втроем думали, мы с Марго под своею, а Сан под соседним кустом, под индивидуальной своей пленкой – какие цивилы все же добрые и милые люди... Накормили, напоили и снова отвезли туда, где взяли...А ведь же могли повезти неизвестно куда на ночь глядя...Или еще не дай бог оставить ночевать в доме на белых простынях, под пушистым одеялом, да еще без нашего спросу...дождик барабанил по пленке, усыпляя.. Нет, не-е, что не говори, цивилы правильные люди, где взяли – туда и положили...

4.

Мелкий нудный дождь барабанит по полиэтилену. А не под экологической защитой от дождя лежим мы – я и Марго. Утро, надо вставать, идти искать прайс на завтрак, стопить, догонять лето... Погода – жить не хочется... Но хипарь не должен унывать и отчаиваться!.. Наверно... Резко вскакиваю, невдалеке под кустом и тоже накрывшись с головою пленкой, затаился Сан, слегка пинаю его в предположительно зад, тормошу его, возвращаюсь к Марго и диктаторскими методами добиваюсь желаемого. Встали...Уф-ф-ф! Бегу в теплый капиталистический дабл, на этом танкенштеле он бесплатный, но блюдечко с мелочью наличествует, мол кто дурак и имеет лишнее – то может поделится... Я ни имею не только лишнего, у меня в прайснике пятипфениговой медюшки нет, а потому совершаю святотатство – забираю мелочь себе в карман. РЕВОЛЮЦИОНЕР ЖИВУЩИЙ ВОРОВСТВОМ – НЕ РЕВОЛЮЦИОНЕР, А ГАНГСТЕР!!!

Только в крайнем случае, когда нет другого выхода, возможно изъятие излишков у СИСТЕМЫ! Где бы мы могли заработать прайса на хавчик, тут, на трассе?! А?!

Сполоснув фейс и отлив в комфортных условиях, слегка испугав какого-то чайника, забежавшего хрен знает зачем сюда же, выпуливаюсь под мелкий моросящий дождик. Выпуливаюсь и оглядываюсь в поисках жертвы, не в дабле же чайника команчить... А жертвы от взгляда моего пиратского, прячутся под крыши личных автомобилей известных европейских и корейских марок, и норовят быстро-быстро уехать, заправившись бензином... Но...но мой взгляд натыкается на черное! блестящее!! хромированное чудо!!! на двух колесах с широко раскинутыми рогами руля и почему-то американским номером.. Собственной персоной Харлей который Дэвидсон и как бы в дополнение к нему стриженный в черной обтягивающей ляжки и плечи, коже улыбающийся тип...Номер американский... Так это же Германия, а это явно милитарист с военной базы Пентагона, так я его сейчас как утку в лет подшибу своим аском, ну держись!.. Подъезжаю к типу, тот еще больше зубы-губы растащил в улыбке, я ему вываливаю свой джентльменский набор (читай в предыдущей главе), но все же для особо тупых из числа читателей, повторю.

– Хэллоу, сори, ай хэв уан проблем...

Невоспитанный милитарист в коже перебивает меня с улыбкой супермена:

– Я знаю твои проблемы...

И это на великолепном английском с отвратительной американской ржеватитой и брычаньем – I know yours problem…

И достает из заднего, нажопного, кожаного кармана, толстеньеший прайсник, а из него бумажку... Десять марок...Синего цвета... Так я же ему даже калашников в брюхо не тыкал, так как его не имею, ну и привычки такой тоже не приобрел... Ну и милитарист...

– А-ууу!!! Сенкью вери матч...

И лечу к Марго и Сану. Это же надо – милитарист, прислужник Пентагона и такой жест... Накатил хипу с барского кожаного плеча немецкий червонец...Я люблю таких милитаристов, мне не стыдно в этом признаться и даже кровь с соплями из разбитых носов американских хиппов шестидесятых, протестовавших возле Пентагона против войны во Вьетнаме, не стучат мне в сердце... Как. пепел того самого Клааса, упаленного испанцами. Если бы не те хипы в Америке – хрен бы сейчас мне обломился бы, а не десять марок...А если каждый хипарь асканет у милитариста червонец и тем самый подорвет мощь Пентагона. ..А?!

– А-у-у-у-у!!! Живем пипл, абскал милитариста! –

делюсь радостью с Марго и Саном, подхватив беги, направляемся к раздвижным дверям маркета... Хлеб, сыр, лимонад в пластике, добавляю реквизированную в дабле мелочь, приобретаю малюсенькую шоколадку. Меньше сделать видать не получилось...Как я уже говорил – цены на танкенштелях, петростелях, газолинеро, бензоколонках Германии просто страшные...В маркетах.

Завтракаем в кафе купленным в маркете. Обслуга косится, но нам по барабану. Глубоко по барабану. Дождь улегся, силы с каждым съеденным куском вливаются в жилы, появляется желание стопить и догонять лето дальше. Мы тебя догоним, лето любви, ты от нас ни куда не денешься с этой подводной лодки...Мы еще устроим собственный Вудсток!.. Мимо пролетают автомобили, мы их не стопим, мимо – это в двух метрах, мы делаем отмашку большим пальцем вверх нашим, выезжающим с нашего танкенштеля, автомобилям... Приветственно махнул рукой милитарист в коже, махнул, взрычал и унесся на своем харлее придэвидсованном, гуднул басисто драйвер с высоты кабины трака, нам гуднул! блеснул где-то луч солнца в царстве осени и...И нас взяли, не простопили и часу, ну от силы минут сорок...И несемся вдаль. Сан впереди, рядом с водителем лет сорока, улыбчивым немцем, мы с Марго сзади, по сторонам автобана мокрая Германия, сверху серое небо с проблесками якобы солнца, мимо пролетают траки, жизнь клевая штука...Разговор типичный для чайника, для всех чайников, подбирающих нас – сам был студентом, сам ездил стопом, самого брали, почему бы и мне не взять?.. Да здравствует высшее обучение в западных колледжах! А что мы не студенты – так об этом можно и промолчать...Чайник угощает угощает кока-колой, напитком империалистов, и остатками сухого печенья, данке шон, чайник, данке шон... Увы, все хорошее когда-нибудь кончается, выпадываем на очередном танкенштеле, бывшему студенту-хичкакеру налево, а нам направо, то есть прямо, то есть нам с ним не по пути, быстро прощаемся, Сан осмелел и конфисковывает у чайника пачку начатую сигарет, взмах рукой, бэги на плечо, орлиный взгляд по сторонам – ну кто нас возьмет?! не толпитесь, выстройтесь в очередь, отбирать будем самых щедрых... Три часа стопа под начавшимся мелким немецким дождиком и периодические обходы – то я, то Сан, водителей траков и опрос – не хотят ли взять попутчиков? нет, не хотят ( фак оф твою маму – это не вслух) и мы снова едем. Вольво кабина космического образца, сидим далеко-далеко вверху, трак несется на скорости сто шестьдесят километров черт его знает чем груженный. Драйвер хулиган, со смехом повествует на ломаном английском, как он в молодости показывал с мотоцикла жопу в камеру ти-ви полицейской, установленной на дороге...Или к примеру его любимая шутка – догнать каких-нибудь бабушек-дедушек на стареньком драндулете и пристроившись сзади в метре, сантиметрах так пятидесяти! переться за ними... Представляете?! Что переживают бабушка с дедушкой в стареньком драндулете?.. Сзади громада весом в восемьдесят тонн и надвигается-надвигается-надвигается... Хулиган с сожалением повествует дальше – жаль, полиция есть, иногда подъезжают сбоку и интересуются – не помочь ли ему пихать драндулет с бабушкой-дедушкой...Ну и штраф. Снова танкенштель...Ему куда-то в сторону, хулигану этому, а нам прямо, во Францию... Машем хулигану, Вольво фыркает и уезжает пихать бабушек с дедушками в их драндулетах...А мы стопим-стопим-стопим, стопим до посинения, то есть до вечера, и когда начинает темнеть и животы подтянуло к спине, то мы понимаем – если мы не поужинаем, то нас подберут уже не теплыми...И я отправляюсь на охоту, взяв как всегда наперевес, свой английский. Ручно-ножно-головастый. И удачно. Не прошло и полчаса прочесывания местности вокруг и внутри танкенштеля, маркета и площадки для отдыха, как возвращаюсь к пиплам с добычей – пожертвованные для дела хиппового движения продуктами от драйверов и отоваренными прайсами от чайников. Ужин вышел шикарный...С трудом отползаем под кусты, к сетчатому забору, устраиваемся в спальниках, я целую Марго, она меня, из-под соседнего куста что-то бормочет по-немецки Сан, сквозь молочную мглу полиэтилена, быстро покрывающегося мелкими точками дождя, мелькают разноцветные полосы освещения танкенштеля... сюрреалистическое-психоделическое... Дождь усиливается, барабанит по пластику, где-то с шелестом и ревом пролетают машины... шум стоит ровным гулом... Утром легкий завтрак – молоко и хлеб, всего понемногу, бэги на плечи и стоп. Стопим. Стопим. Стопим...Затем едем. Хмурый, озабоченный дядька не на новом мерседесе. Ни чем не угощает, не расспрашивает, не рассказывает – зачем взял, непонятно, шутка... Выпадываем. На танкенштеле часы светятся – десять тридцать. Ого, а мы уже проехали с километров сто двадцать...Хорошо. Дождя нет, солнца нет, ни кто не берет, но мы стопим. Машем. По очереди. Повезло Марго – остановился потрепанный опель. Чайник. У водилы акцент, интересуется откуда мы – интересуется по-английски, осторожно говорим свои легенды, только начали, хорошо что Сан не успел ляпнуть – мол он чех, так как чайник оказался словаком... Легкий общий шок.

– А у нас сплошной интернационал, дружба народов – я по паспорту швед, мать русская, а отец славен, –

запускаю я туману этому словаку на авто с немецким номером.

– Сан полунемец-полуполяк, а Марго чешская полька с русскими корнями, ну и потому у нас общий язык русский...

Словак машет гривой, соглашается, разговаривает с Марго на своем родном, мы едем, по сторонам мелькает Германия, скоро уже и Франция покажется, пора бы нам и выпадать...

А знаете что? –

предлагает хитрый словак.

– Я сделаю вам отлично – я вас подвезу прямо к пограничному пункту, –

это он козел на словацко-русском нам хорошее говорит, гад.

– Там вы быстрее застопите...

Снова общий шок, теперь не легкий, что его, убивать что ли, гада?.. Вылезаем под ленивым, взглядом немецкого пограничника, который при ближайшем, рассмотрении оказался французским. Немецкая будка закрыта и пустует. Гад словак прощается, разворачивается и мы оказываемся напротив будки, забитой погранцом. Франция в пяти метрах, но там нет бензоколонки, а немецкий танкенштель в метрах ста позади, идти лень, хипы вообще ленивый народ, по себе знаю, пытаемся стопить, ни чего не получается, погранец не сводит любопытных глаз, ему явно скучно, машины он не останавливает и ксивы не проверяет, а там может героин мешками везут или контейнер с калашниковыми, ни какого сознания...