Каким образом оформлялись взаимоотношения хазар и русов во время каспийских походов последних, почти ничего не известно. У ал–Мас'уди сохранилось единственное упоминание о договоре, заключенном русами с хазарским царем во время похода 912-913 г. Согласно этому договору, за право прохода по территории Хазарии русы обязались отдать царю половину захваченной ими добычи. Хотя на обратном пути русы, как и было обусловлено, послали хазарскому царю половину добычи, они подверглись жестокому нападению со стороны проживавших в Хазарии мусульман, которых будто бы возмутили грабительские действия русов в мусульманских областях Прикаспия [23] .

Как уже было сказано, сведения об этом походе русов ал–Мас'уди получил от мусульман, обитавших на южном берегу Каспия. Вряд ли можно ожидать, что они обладали полной информацией о заключенном договоре между русами и хазарским царем. Зато сообщение ал–Мас'уди проливает некоторый свет на позицию, занимаемую хазарскими властями по отношению к походу русов. Для информаторов ал–Мас'уди было совершенно очевидно, что хазарский царь поддерживал русов, поскольку их действия на Каспии отвечали и его собственным интересам. Так, ал–Мас'уди пишет, что если бы у хазар имелись морские суда, то они сами совершали бы набеги с моря на мусульманские области Прикаспия [24] .

Действительно, с конца IX в. заметно обострились отношения Хазарии с эмиром Дербента Мухаммадом ибн Хашимом и поддерживавшим его ширваншахом 'Али ибн Хайсамом ибн Мухаммадом, приведшие к вмешательству хазар в политическую жизнь Дербента и к ряду военных столкновений, имевших место в 900-901 и 909 (или 912) гг. [25] Такая активность хазар в Западном Прикаспии была, на наш взгляд, вызвана экономическими потерями, которые Хазария несла на севере вследствие политики Волжской Булгарии. Дело в том, что Булгария, тяготившаяся своей зависимостью от Хазарии, преграждавшей ей свободный выход к морю по Волге, стала самостоятельно налаживать торговлю с Хорезмом и другими среднеазиатскими государствами в обход Хазарии. И ей, похоже, удалось преуспеть в этом направлении. Археологический материал свидетельствует, что с начала X в. монетный поток пошел в Восточную Европу из Средней Азии и именно через Волжскую Булгарию [26] . Отношения же Булгарии с халифатом к началу 20–х годов X в. вышли и на политический уровень, о чем говорит направление халифского посольства в Булгар [27] . В этих условиях Хазария, терявшая свое монопольное положение в посреднической торговле между Восточной Европой и азиатскими странами, старалась поправить дела за счет ослабления крупнейших торговых центров в Кавказском регионе — сначала Дербента, а потом и Берда'а.

Кроме того, с начала X в. на южном берегу Каспия произошли неблагоприятные для хазар политические изменения. Большая часть областей этого региона подпала под влияние бухарских Саманидов, с которыми Хазария находилась во враждебных отношениях, поскольку Саманиды угрожали ей со стороны Средней Азии, подстрекая гузов к набегам на Хазарию. Если посмотреть на географию каспийского похода русов, то окажется, что главной ареной их действий были земли, подвластные Саманидам, а также Ширван. Поэтому в 912-913 гг. хазарам было выгодно пропустить русов на Каспий, ибо своими действиями они ослабляли противников Хазарии. О том, что действия русов в значительной степени совпадали с интересами хазар, косвенно свидетельствуют ширванские и дербентские хроники, которые молчат о походе русов, но много говорят о борьбе с хазарами в первые два десятилетия X в. [28]

По словам ал–Мас'уди, когда на возвращавшихся назад русов собирались напасть хазарские мусульмане, царь Хазарии предупредил русов о готовившемся против них ударе, предотвратить который он сам якобы не мог. Таким образом, по сообщению источника может создаться впечатление, будто имело место несанкционированное выступление мусульман Хазарии, движимых желанием отомстить за урон, нанесенный их единоверцам за морем. Подобное объяснение, вполне естественное в устах исламских информаторов ал–Мас'уди, скорее всего, не отражает в полной мере причин столь драматичного для русов финала их экспедиции. Сам ал–Мас'уди в другом месте своего сочинения отмечает, что мусульмане Итиля могли взять под свой контроль ситуацию в городе лишь в том случае, если бы они объединились с христианами. По–видимому, к моменту возвращения русов из похода в Итиле сложилось именно такое положение. Отдельные детали рассказа ал–Мас'уди говорят о том, что в истреблении русов участвовали не одни хазарские мусульмане, но и "некоторые из христиан" Итиля, а также буртасы, бывшие язычниками, и булгары (указание ал–Мас'уди на мусульманское вероисповедание последних относится, по–видимому, не к моменту описываемого им события, а ко времени составления текста сочинения). Христиане Итиля — это, по всей вероятности, купцы христианского вероисповедания, пребывавшие в столице Хазарии более или менее длительное время; упоминание в числе участников "антирусской" коалиции также буртасов и булгар, чье благосостояние было теснейшим образом связано с Волжским торговым путем, позволяет предполагать, что все они примкнули к мусульманской гвардии, будучи обеспокоенными тем, что поход русов мог дезорганизовать торговлю в бассейне Каспия. Кроме того, русы могли быть разгромлены булгарами и буртасами именно потому, что являлись в их глазах союзниками хазар, от власти которых булгары и буртасы хотели бы избавиться. Наконец, нападение на русов могло быть связано и с поворотом в отношениях Хазарии с Ширваном, совместно вмешавшихся в междоусобную борьбу дербентских владык. Нам неизвестно, как развивались события в 912-916гг., но после 916 г. местные прикаспийские хроники фиксируют совместные действия хазар и халифского наместника в Азербайджане Йусуфа ибн Абу–с-Саджа, которому фактически подчинялся также Ширван [29] .

Следующий поход русов на Каспий, по заключению большинства исследователей, имел качественно иной характер по сравнению с предыдущими, так как грабительская политика русов уступила место завоевательной [30] . Сведения об этом походе русов сохранились у ряда арабских и персидских писателей XI-XV вв., а также в сочинении армянского историка X в. Мовсеса Каланкатваци. По сообщению арабского историка Ибн Мискавейха, оставившего наиболее подробный рассказ об этом походе русов, в 332/943-944 г. отряд русов захватил богатый азербайджанский город Берда'а, расположенный близ реки Куры в армяно–грузинском приграничье. Русы быстро разбили стоявший в городе небольшой гарнизон правителя области Марзбана, который сам в это время воевал в Сирии. Заняв город, русы заявили местным жителям, что готовы гарантировать их безопасность и свободу вероисповедания, если те будут подчиняться новым хозяевам Берда'а. Однако вылазки против захватчиков продолжались, поэтому русы истребили часть городского населения. Тем временем Марзбан подтянул к городу большое войско, однако так и не смог выбить русов оттуда, хотя и изрядно потрепал их отряд. Вторжение мосульского князя в южную часть Азербайджана вынудило Марзбана перебросить на юг свои основные силы, оставив в Берда'а лишь небольшую часть войска. В конце концов русы, ослабленные распространившимися среди них болезнями, а также постоянными стычками с мусульманами, решили оставить город. Ночью они вышли из крепости, нагруженные добычей, добрались до своего лагеря на берегу Куры, где сели на ожидавшие их суда и отплыли домой [31] .

Ни в одном из источников, повествующих о походах русов на Каспий, не говорится о том, откуда приходили русы. На этот счет было высказано несколько предположений. Б. А. Дорн, впервые систематически рассмотревший все известные к тому времени источники, повествующие о каспийских походах русов, трактовал последние как чисто грабительские предприятия, которые практически находились вне сферы контроля центральной власти [32] . Высказанная Б. А. Дорном идея получила развитие и в историографии нашего века. В ряде работ можно встретить утверждения о том, что набеги на Каспий в конце IX — первой половине X в. предпринимались в порядке личной инициативы либо отрядами норманнов, оказавшимися не у дел после походов на Византию [33] , либо группами "пиратов из южнорусских степей, для которых позже был введен специальный термин бродники" [34] . Исследователи, связывающие каспийские походы с византийско–русскими договорами и, следовательно, рассматривающие их как элемент государственной политики Руси, полагают, что деятельность русов на Каспии направлялась из Киева, а непосредственными участниками этих экспедиций были воины, вернувшиеся из Византии [35] . В историографии последнего времени наметилась тенденция рассматривать каспийские походы русов как предприятие, преследовавшее и экономические, и политические цели, но направлявшееся не из Киева, а из других центров Руси — Чернигова и Приазовья [36] .

Попытка русов закрепиться в Берда'а, опираясь на поддержку местного населения, не могла не вызвать противодействия Хазарии. По–видимому, именно после похода русов на Берда'а хазарские владыки перестали пропускать русские войска в Каспийское море, что впоследствии дало повод хазарскому царю Иосифу заявлять, что Хазария служит щитом, защищающим исламский мир от воинственных русов, которые, если бы не сдерживающая их натиск Хазария, могли бы дойти и до Багдада [37] . Утверждение же Иосифа, что он не пускает русов на Каспий, наводит на мысль, что такие попытки со стороны русов предпринимались и после похода на Берда'а. Возможно, изменение каспийской политики Хазарии по отношению к русам и привело к походу Святослава на восток.