Снабдить Гриву оружием не могли. Из клеток его организма импульсник не вырастишь, поэтому когда он углядел в траве длинную сухую палку, то прихватил с собой. На всякий случай.

И тут же обнаружил, что реакция травоядных на него изменилась. Теперь, когда он приближался к очередному стаду, ближайшие животные подавались в стороны, стараясь держаться подальше от человека. Исключение составили гну. Эти выдвинули навстречу двуногому «силовую группу» в составе трех сердитых быков, и ретироваться пришлось Артему.

Вывод: здешняя фауна не просто знакома с двуногими прямоходящими, но и умеет отличать человека с палкой от человека с голыми руками не хуже, чем опытная ворона отличает бабушку с кошелкой от мужика с ружьем.

В следующие полтора часа Грива не совершил никаких дополнительных открытий, зато достиг зарослей кустарника, двинулся дальше по звериной тропе, еще через полчасика учуял воду и вскоре выбрался к ручейку. Уповая на то, что его форсированный иммунитет справится со здешними бациллами, Грива испил мутноватой водички и почувствовал прилив оптимизма, глянул на повисшее в зените солнце и решил, что сейчас самое время отдохнуть. Десятикилометровый марш-бросок под палящим солнцем довольно утомителен. Отойдя от ручейка метров на двадцать, Артем улегся в тени между двумя густыми и чрезвычайно колючими кустами, положил рядом палку и решил, что несколько часов сна не повредят его здоровью. Самые опасные хищники предпочитают охотиться по ночам, да и спит Артем достаточно чутко, чтобы успеть проснуться раньше, чем его начнут кушать.

Проснулся Артем от ощущения чужого взгляда.

Он пружиной вскочил на ноги, сжимая в руке свое единственное оружие… и остолбенел.

Шагах в десяти от него стоял человек…

КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ

Развалившись в кресле, Артем бездумно разглядывал абстрактные рисунки на потолке. От кондиционера струилась прохлада. Приятная прохлада. Там кондиционеров, скорее всего, не будет. Скорее всего, там вообще не будет ничего хорошего для него, Артема Алексеевича Гривы, тридцати двух лет, выпускника Математико-информационного отделения Высшей Военной Императорской школы, в прошлом - перспективного офицера Департамента русской внешней разведки, а ныне - сотрудника Всемирного комитета по выявлению и пресечению несанкционированных научных исследований, чаще именуемому «Алладин».

Но - жребий брошен, и очень скоро выяснится, что именно предстоит пересечь майору Гриве - Рубикон или Стикс.

Справа бубнил по-английски доктор Праччимо.

– Благоприятные параметры... Фазовый резонанс... Гиперболическая зависимость... Точки разрыва... Точки сборки... Дивергенция протоматрицы...

Артем знал речь доктора Праччимо наизусть. Понимал - процентов на десять. Вернее, думал, что понимает. На всем шарике вряд ли удалось бы наскрести больше сотни умников, способных с грехом пополам разобраться в теоретической части проекта. А уж понять... Доктор Праччимо как-то признался Гриве, что по-настоящему понимает весь этот многомерный континуум противоречивых связей и упорядоченного хаоса только его создатель, Федор Семенович Колосов. И понимает не обычным человеческим умом, а неким уникальным органом познания, который имеется только у самых безбашенных гениев.

Впрочем, для эксперимента не имеет ни малейшего значения, вник Грива в его суть или нет. От пули никто не требует знания баллистики. Ее задача - поразить цель. Вот и все.

«Вот и все, - думал Грива.
– Вот и все...» Такое ощущение возникает, когда поднимаются стенки десантной капсулы. Несколько секунд напряженного ожидания... Потом железная птичка уронит «яйцо», мир закрутится взбесившейся центрифугой - и уже никаких чувств. Только кипящий в крови адреналин... Но эти несколько секунд беспомощности и неизвестности, когда от тебя ровным счетом ничего не зависит и неизвестно, что там, внизу... Не страх, нет. Есть такой термин - предстартовый мандраж. Но это слово Артему не нравилось. Не мандраж - предвкушение: неизвестно, что будет, но будет оч-чень круто!

Прямо напротив, в большом зеркальном окне Артем видел собственное отражение: мускулистый парень в шортах, загорелый до черноты. Какой милый контраст с официальными костюмами больших шишек из «Алладина» и «базовой структуры» - Международного координационного Центра по исследованию проявлений феномена спонтанной деструкции. Хотя не исключено, что у многих «шишек» под отутюженными пиджаками спрятаны плоские «фляжки» индивидуальных кондиционеров.

– Тождественность хромосомных матриц... Когерентный...

Артему вдруг вспомнилась колдунья с «говорящей» тыквой - тетка, которая едва не продырявила его ножом. Может, зря они с Ирландцем замяли тот эпизод. Может, стоило взять красотку в оборот и вытрясти из нее, что там еще наболтали бабушкины косточки? Пристегнуть к делу еще один, как выразился батя, «магический алгоритм». Если уж шаманить, так шаманить по-настоящему, по-шамански. Вспомнив колдунью, Грива, естественно, вспомнил и ее племянницу, «мадам мэр», темнокожую красотку с поистине африканским темпераментом. Вспомнил и улыбнулся. Что ж, если все будет так, как предполагается, то по ту сторону его ждут еще более дикие черные красотки, истинные дочери Африки, не испорченные цивилизацией и тем, что в Запад-Европе называют политкорректностью.

– Эмпирический метод... Существенные отклонения статистических матриц...

Магия магией, а железа вокруг - на гектар. Здоровенная пирамида, а внутри «бублик» метров в сто диаметром. И на управление этим сооружением уйдет сорок восемь процентов мощности «Головастого». Очень внушительно, если знать, что на контроль и управление всеми космическими спутниками «Алладина» хватает двух процентов.

– ... А почему саванна?
– спросил кто-то из членов комиссии.

– Много свободного места, - ответил доктор Праччимо.