– Тогда жди завтра. С Танькой зарулим к тебе ближе к вечеру.

– С ночевкой?

– Само собой. Готовь спиртное.

– Танька не пьет.

– Зато я пью.

Через полчаса после Ольги объявился Багров. По телефону.

– Привет, - сказала я, услышав его голос.
– Чего звонишь?

– Соскучился.

– А-а-а. Я тоже. Когда возвращаешься?

– Через пару дней. Чем занимаешься?

– Валяюсь на диване. Мартик дрыхнет рядом.

– А твои гости?

– Вчера уехали. А завтра приедут Ольга и Танька.

Он помолчал, потом сказал:

– Голос у тебя не очень радостный.

Хотелось сказать, что глупо ожидать энтузиазма, когда объявляешься после долгого молчания, но потом решила - к чему ставить какие-то условия и усложнять все еще больше?

– Тебе кажется. Все в порядке, и я очень рада, что ты позвонил. Правда.

– Я тоже рад тебя слышать. И я бы с большим удовольствием обнял тебя сейчас.

– Пару дней продержишься?
– улыбнулась я в трубку.

– Постараюсь. Ладно, мне пора. Твой голос услышал, и вроде как день прошел не зря. Мартику передавай привет.

Подруги опоздали на полчаса.

– Это все я виновата!
– с порога заорала Ольга.

– Не сомневаюсь, - усмехнулась я.
– Танька обычно приезжает вовремя.

Мы чудесно провели вечер. Заказав на дом пиццу и просмотрев диск с Ольгиным свадебным путешествием, делились впечатлениями. Ольга испытала меня на тему моих новых отношений, но особой проблемы не увидела:

– Пустяки! Багров не самый плохой вариант. И тебе давно пора встряхнуться.

– Было б все так просто… - протянула Танька, но вторая подруга отмахнулась, а я весьма приободрилась, радуясь, что хоть кто-то не посчитал нужным загружать меня нотациями.

На следующий день, когда мы с Мартиком уже собирались ложиться спать, приехал Багров.

– Привет, - удивилась я, увидев его на пороге.

– Я только что с самолета и сразу к тебе, - объяснил он.

– Проходи.

Он зашел, обнял меня, и я прошептала ему на ухо:

– Я так рада, что ты вернулся.

Прошло три месяца. Я влюбилась в Багрова до беспамятства, он вроде бы отвечал мне взаимностью, но три заветных слова ни им, ни мной так до сих пор и не были произнесены. Славка страшно гневался, когда узнал о моей связи, и я впервые в жизни послала братца подальше и заявила, что не потерплю вмешательства в свою жизнь.

Я посещала с Игорем официальные мероприятия, присутствовала при открытии дома юношеского творчества, строительство которого спонсировал Багров, и с каждым днем открывала в нем разные стороны. Он мог быть жестким, суровым и беспощадным. Я это видела и принимала как факт. И в то же время другие поступки характеризовали его в моих глазах положительно. Он не выставлял на показ то, что делал, но я видела, подмечала, понимала - он не святой и мало считается с окружающими, но при этом стремится соблюдать установленный им самим кодекс чести.

Бесило то, что иногда Багров относился ко мне как к безмозглой кукле. Вот и сейчас. Мы обедали, но тут к нему приехал малоприятный тип, которого я уже видела пару раз, и Игорь, погладив меня по голове, как собаку, ласково сказал:

– Иди погуляй, детка. Я закончу, позвоню.

С трудом подавив желание сказать что-нибудь резкое, я схватила свою сумку и стремительно покинула ресторан, ни разу не оглянувшись. В душе кипела злость, и я, мысленно складывая витиеватые фразы, вышагивала по тротуару, обещая себе, что не вернусь. Что он себе позволяет?..

– Сбавь обороты, красавица!
– неожиданно раздалось сзади, но обернуться я не усела - на голову что-то обрушилось, и я потеряла сознание.

…Я медленно возвращалась в окружающий мир, понимая, что торопиться не куда. Руки затекли, бок болел, и открывать глаза я не спешила.

– Давай-давай, рыжая!
– раздался насмешливый голос.
– Вижу, что пришла в себя.

Пришлось открыть глаза. Передо мной на корточках сидел жуткий тип - как будто стеклянные почти прозрачные глаза, пустой ничего не выражающий взгляд, шрам чуть ли не поперек всего лица. Господи! Такой меня и мизинцем сможет раздавить, не напрягаясь. Когда пришла последняя мысль, я приуныла.

– Ну что, будем звонить Багровому?
– ухмыльнулся тип, а я поежилась. Впрочем, он и не ждал, что я отвечу, набрал номер и с непонятным весельем сказал: - Ну, привет, Багровый. Баба твоя у меня, как и обещал… Конечно, ты ее услышишь… Я свое слово держу, ты знаешь… - Он придвинул к моему уху трубку и велел: - Вещай, рыжая.

– Да пошел ты!..
– с невесть откуда взявшейся храбростью сказала я, за что тут же огребла пощечину.

Голова дернулась и откинулась назад, перед глазами плыли черные пятна, в ушах стоял звон, а во рту ощущался привкус крови.