– Именно поэтому я уехала никому ничего не сказав, - кивнула я.
– Помогай затаскивать чемоданы в дом и выбирай себе комнату.

К пяти часам вещи были разложены по шкафам, продукты убраны в холодильник, и мы устроились на кухне пить чай. Мартик как безумный носился по дому, и по всему было видно, что жизнью он удовлетворен.

– Слушай, надо бы наведаться в какой-нибудь кабак, развлечься, - сказала Наташка.

– Не имею никакого желания шляться по злачным заведениям, - заверила я ее.
– Если хочешь, вызывай такси и езжай, куда душенька пожелает.

– Ты чего вредничаешь?
– с интересом посмотрела она на меня.
– Тебе мужика не хватает, что ли? И ты поэтому решила сорваться на бедной родственнице?

– Извини, но на бедную родственницу ты похожа меньше всего, - хмыкнула я.
– Так что не прибедняйся.

– Ладно, - вздохнула она.
– Давай хоть прогуляемся. На соседей посмотрим, да себя покажем.

– Договорились, - кивнула я.

– А там, глядишь, и до кабака доберемся, - пробормотала она под нос, но я не стала реагировать на последнее замечание.

Мы допили чай, нацепили куртки и вышли на крыльцо. Мартик сидел на пороге и выглядел весьма довольным жизнью. Увидев нас, вопросительно зашевелил ушами, и я спросила:

– С нами пойдешь?

Он как будто кивнул, я взяла его на руки, закрыла свои владенья, и мы втроем пошли гулять.

– Это больше похоже на государство в государстве, а не на дачный поселок, - пробормотала Наташка, обалдело оглядываясь по сторонам.

А посмотреть было на что. Я и сама в первый приезд была шокирована. Во-первых, здесь располагались дома чуть ли не всей составляющей правительства нашего города и прочих приближенных и богатых людей. Этакий уездный вариант московской Рублевки. В поселке существовала своя охранная система с КПП на въезде, правда, насколько я знаю, до сих пор не находилось дураков, пытавшихся проникнуть на территорию. И поселок действительно можно было считать вполне самостоятельным государством - здесь существовала не только своя структура управления, но имелись и свои магазины и салоны красоты, так что при желании можно было вообще не выбираться в город, который, кстати, располагается всего в двадцати километрах. В общем, мы с Наташкой во всем этом великолепии с кроликом на руках смотрелись, по меньшей мере, нелепо.

Видимо, выглядели мы действительно настолько экзотично, что проезжающий мимо “Ленд-Крузер” остановился, окно опустилось, и обладатель оттопыренных ушей весело предложил:

– Девочки, экскурсию завершили? Давайте доброшу до города, и вы поделитесь со мной впечатлениями.

– Отвали, дядя, мы здесь живем, - ласково сказала Наташка и, взяв меня под локоть, потащила дальше.

Я уважительно посмотрела на нахмурившуюся подружку. Всем своим видом она выражала уверенность в себе, и сейчас чувствовалось, что жизнь с мужем, работающим в охранных структурах, наложила определенный отпечаток на ее характер.

– Где ж это вы живете?
– не отставал мужчина, малым ходом двигаясь параллельно с нами.
– У нас здесь отродясь таких диковинных существ не было.

– А мы из лесу пришли, - парировала Наталья.
– Вот как взойдет трава, появятся на деревьях листья, так и уйдем обратно в шалаш свой. А пока приходится здесь мыкаться.

– Так может вас в зоопарк свести?
– ухмыльнулся он, а я перехватила поудобнее Мартика и сказала, опасливо косясь:

– Будите приставать с глупостями, я милицию вызову, так что давайте-ка топайте отсюда всеми четырьмя колесами, и не будем друг другу мешать жить.

– Добрее надо быть к людям, - изрек он и ударил по газам, обдавая нас грязью.

Я стояла далеко, а Наташке досталось - с джинсов стекали грязевые потоки, а сама она отчаянно материлась.

– Не при ребенке!
– сурово посмотрела я на нее, зажимая Мартику уши.

– Да я ж этого козла!.. Да только увижу!..
– вопила она, впрочем, уже через пару минут стала дышать спокойнее и с мрачным видом сказала, что на сегодня пресытилась местными красотами.

– Натусик, спокойнее. Нервные клетки не восстанавливаются, - хихикнула я, глядя на кипятящуюся подругу.

– Ну, блин, Кать, посмотри, на кого я похожа!

– Ну да, вид малопривлекательный, - признала я.
– Но пережить можно. Сейчас придем домой, полежишь в ванночке, расслабишься маленько, а там, глядишь, и смиришься с мирской несправедливостью.

Когда вернулись, подружка оккупировала ванную, а я, дабы поднять ей настроение, решила нарезать салатика, да поджарить картошечки, за что была вознаграждена поцелуем и радостными воплями. Поели и устроились у телевизора. Наташка, сидя на диване рядом, ерзала и телевизором интересовалась мало. Я из вредности не обращала на нее внимания, пока она, наконец, шумно не вздохнула и не поинтересовалась:

– Слушай, ты, правда, такая богатая, что можешь позволить себе владеть подобным домиком, шикарной тачкой, квартирой и прочими сопутствующими товарами и при этом не работать?

– Правда. Папочка расстарался, - ухмыльнулась я.

– Наверное, он все-таки любил тебя, - предположила Наташка, знавшая нашу историю.

– А может просто заглаживал вину, но теперь уже мы об этом не узнаем, - пожала я плечами.
– Если честно, меня мало интересует, чем он руководствовался. Поверь, я бы не сильно переживала, не будь у меня всего этого, - махнула я рукой на окружающую обстановку.
– Однако глупо отрицать, что мне нравится моя нынешняя жизнь. Врожденная лень совсем не способствует трудовым порывам, и я рада, что наследство обрушилось на меня так удачно.