– Это легендарное растение, которое ты хорошо изучишь, когда-то содержало в себе сущность многих древних мудростей, - продолжал Мерлин, - но в наш век оно отражает лишь свежие утренние ветры Восточного Королевства Стихий. И еще - с тех пор оно способно расшевелить тайны давно ушедших дней.
– Он снова нагнулся к цветам.

– Разве ты не ощущаешь этого?

Я улыбнулся и сказал:

– Да, я в самом деле никогда не чувствовал себя так, как сегодня; мое сознание чисто и свежо, как солнечный свет после долгого дождя.

Мерлин улыбнулся мне в ответ и показал на Дуб. Кора дерева растрескалась, а кое-где и осыпалась от времени, и только несколько тонких листков, колыхавшихся на нижних ветвях, показывали, что этот древний часовой еще жив. Верхние ветви были поломаны и голы, как будто в них часто ударяла молния.

– Это священный Дуб, и, несмотря на его плохое состояние, он олицетворяет собой огненную энергию Южного Королевства. Это можно понять по заметным следам молний, которые не оставляют его в покое даже в старости! Это особенное дерево: оно родом из огромных дубовых рощ древности, которые перед нашествиями римлян покрывали южную часть Острова Дракона... когда-нибудь я возьму тебя туда. Его собственноручно посадил мой учитель, мудрый Друид Касбэд с Красного острова - и я, как его ученик, должен был похоронить его прах под этим деревом, когда его час настал. Этого никогда не забудет ни дерево... ни я.

– У тебя тоже был учитель?
– спросил я, заинтересованный этим новым и таинственным именем.
– Расскажи мне о нем - какой он был?

Мой вопрос и обрадовал, и опечалил Мерлина. Он прислонился к старому дереву и сложил руки на груди.

– Касбэд был великим человеком, прекрасным друидом и учителем - его подвиги и мудрость до сих пор воспевают барды Ирландии и острова Мэн! Однажды он даже отказался от звания Верховного Друида Айоны, ибо посвятил себя духовному росту и своим многочисленным ученикам - среди которых я был одним из лучших. Касбэд всегда любил это место и, с помощью Королей Стихий и более мелких сущностей, подвластных его Авторитету, превратил его в место силы. В старости учитель поселился здесь - и когда он умер, я заменил его в истории. Ах... сколько Магических Кругов он построил на этом самом месте! Я часто скучаю по нему, даже по сей день.

Мерлин встал и провел рукавом по подбородку, затем прошел к котлу и бросил на угли приготовленное растение.

– Омела, - сказал он, предупредив мой вопрос, - Омела, как благовоние, сожженное вместе с Дубом, - это редкостное и магическое вещество, известное только Друидам. Этим секретам много лет назад меня научил Касбэд.
– Он посмотрел на берег и начал расшнуровывать сандалии.
– Но хватит "застревать в прошлом", перед нами настоящее. Давай поплаваем!

Мы оставили мантии на песке и прыгнули в холодную воду. Вскоре меня покинули все воспоминания о друзьях, исчезли невыученные уроки, осталась только радость от ныряния и игр в истинных волнах Тинтагиля - волнах, которые в конце концов вынесли нас на берег, где мы и обсохли под бледным осенним солнцем.

– Морская вода содержит много соли, - заметил Мерлин, - ты должен помнить об этом и, если возможно, перед сеансом Высшей Магии погружаться в море. Эта вода имеет способность уносить темные и нежелательные силы от Светового Экрана, окружающего твое тело, - поэтому мы сегодня и купались. Морская вода исцеляет как тело, так и дух.

Это и в самом деле было так. После купания я чувствовал себя легким и полным энергии - может быть, из-за этого места или просто благодаря одному лишь присутствию Мерлина, я не мог сказать точно. Но одно я знал наверняка: я чувствовал себя намного лучше - более живым и счастливым - чем когда бы то ни было - и не только благодаря "морской воде".

Мерлин возник из-за камня, держа в руке две белые мантии, и меньшую из них протянул мне. Мне показалось, что она сшита из какой-то мягкой, но шероховатой ткани - прочной и широкотканой, какой мне до сих пор не приходилось видеть. Кроме того, мантия Друида была вышита маленькими золотыми символами, которые я не мог как следует рассмотреть, а на моей ничего такого не было. Затем Мерлин сказал.

– Твоя мантия была когда-то моей, когда я был здесь мальчиком-учеником. Мы тогда одевали белое - как сегодня. Это символизирует чистоту наших помыслов при выполнении Друидической работы. Чтобы стать хозяевами нашего мира в круге, мы должны отразить в себе не тот или иной предпочитаемый цвет (это мешает Потустороннему Миру видеть, что мы смертны), а все цвета сразу - скомбинировать энергии Радуги! А белый цвет, как ты уже знаешь, это совокупность и единство всех цветов.

Мы молча одели свои мантии.

– Я помню...
– начал вспоминать Мерлин, - стихотворение, сочиненное много лет назад об этом месте... моим учителем, который прочитал его мне. Наверное, это единственный отрывок литературы бардов, который я знаю наизусть. Как же там?

"...среди вечных утесов, чья сила вызывала

На бой вооруженных -римлян в час их гордости,

Где нахмурил брови древний друидический кромлех

И Дуб дышал таинственным шепотом своих листьев вокруг;

Там вдохновленный человек прошлого,

Под ясным и высоким Оком Света,

Обнажив в честь Твинвида благородную голову,

Стоял в центре круга, куда никто еще не ступал!"

– ...Как хорошо я помню эти слова спустя столько лет, - мягко и как бы издалека произнес Друид.
– Но, как я уже говорил, мы здесь для настоящего - давай начнем!

Мерлин взял свою шкатулку под мышку, мы покинули хижину и остановились у разрыва в круге. Тут он нараспев произнес: "И ГВИР ИН ЭРБИН ВИД" - и вошел внутрь.

"Истина против Мира...
– подумал я, - самый святой обет Друидов". Я повторил эти слова за учителем и тоже вошел в круг. Мерлин с закрытыми глазами стоял в центре. Затем он соединил руки наподобие чаши и поднес их к губам. В соответствии с древней доктриной он медленно произнес следующее заклинание в свои ладони: